— У распорки концы обломаны, а одна пара ремиз совсем износилась.
Но Иоргис Вевер лишь улыбнулся.
— Ремизы? Мне нужно только дерево, связать я сумею сам… Надбавляю пять копеек!
Он страшно постарел за эти годы, пиджак весь в заплатках. Но улыбка — такая же, как и раньше.
Карл Зарен успел записать и подсчитать всю выручку. Получив свой заработок, литовец торопливо ушел, даже не попрощавшись с хозяевами.
К самому концу торгов пришла молодая хозяйка Калназаренов, должно быть опасаясь, как бы муж после торгов не зашел в корчму. Молодая женщина была из айзлакстцев, и знакомых у нее здесь не было, но по своему замкнутому характеру она в них и не нуждалась. Большая и неуклюжая силачка, легко поднимавшая на плечи трехпурный мешок, сидела в сторонке на пустой пивной бочке, закутавшись в шаль, и ждала, когда муж кончит подсчет денег.
Около телеги Баумана снова поднялся шум. Обе женщины взваливали на подводу доску с вальками и большую бадью для корма скота, обручи на которую набил в свое время Андр. Бите только что подкатил капустную кадку. Бауман страшно ругался. По его мнению, хозяин Озолиней нарочно нагнал такую высокую цену. Приц даже ногой ударил по кадке.
— Безголовые! Рубль десять копеек за такой хлам! Шестьдесят копеек — красная цена! Очень нужна была вам эта дрянь! У вас самих нет, что ли, капустной кадки? За рубль с пятаком этот нищий мог себе оставить!
Бите и женщины, видя, что попали впросак, ворчали в ответ и старались взвалить вину друг на друга. Обнаружив новый изъян, Бауман даже подскочил:
— И на дне дыра… Пропали деньги! Весь сок стечет, вся капуста пропадет! На телегу и класть не буду! Топором! На дрова! Рубль десять на ветер бросили, псу под хвост! Где у вас глаза были?..
Битиене наскочила на Бите.
— Где глаза были? Ты у Озолиня перебил!
— «Ты перебил…» А кто меня в бок подталкивал? «Бери, бери, иначе старик Озолинь возьмет!» Только и остается, как Приц говорит, на дрова! Рубль десять — псу под хвост. А сама ты что зевала? Ведь первая осматривала.
— Разве я без очков вижу? — Битиене налетела на дочь. — < У тебя глаза моложе, куда глядела! Кому добро достанется, когда умру?
Бауманиете зло взвизгнула и зажужжала — не как пчела, а как целое осиное гнездо.
— Умрете!.. Сорить деньгами только умеете, не наживать. Юбку и ту не оставите в наследство!
Наконец, погрузив вещи на телегу, они уехали, продолжая браниться. Покупатели насмешливо кричали им вслед:
— Храните под замком!.. Под кроватью!.. Как бы Осис не выкрал у вас обратно!
Несмотря на богатство и на покупку Яунбривиней, семья Бите не имела здесь ни одного друга или доброжелателя.