Потому она и сказала Вадиму:
— Пусть уж теперь горит.
И поскольку шла за ним следом, то он попросту не мог этот самый свет выключить, разве что вернуться и обойти ее.
Мгновение подумав, мол, была не была, он махнул рукой и быстро спустился вниз.
Варя следом за ним ступила с лестницы на выложенный крупной шероховатой плиткой пол.
Перед ними был длинный коридор, который за пределами света, казалось, уходил куда-то далеко, параллельно Ростовскому шоссе, вдоль которого и располагалась дача.
Некоторое время они стояли, прислушиваясь. Потом Вадим взглянул на дверь и, что-то подумав про себя, опять поднялся по лестнице и закрыл дверь изнутри на засов.
— Кто знает, — вполголоса пояснил он взгляду Вари, — вдруг охранник станет обход делать, обнаружит спящую собаку, откуда-то взявшуюся удочку — крючок пес откусил, что ли? — и начнет ломиться в эту дверь. Мы же по-всякому изнутри ее откроем, если придется уходить этим путем.
Они двинулись в глубь коридора, и возле очередного выключателя Вадим крякнул:
— Эх, пропадай моя телега, все четыре колеса!
И тоже включил свет.
Здесь коридор расширялся. И в этом широком неогороженном пространстве возле стен стояли повсюду штабеля небольших картонных ящиков.
Варя заглянула в один из них.
— Что там? — Вадим из любопытства вытянул шею.
— Медикаменты, — растерянно проговорила она.
— С чего ты взяла?
— Вот здесь написано: ацетилсалициловая кислота. Аспирин, значит.
— Аспирин? — изумился Вадим. — Может, они так наркотики шифруют?
— Да что ты прицепился к наркотикам! — рассердилась Варя. — По-моему, здесь ими и не пахнет.
— Тогда для чего аспирин?
— Мало ли, может, они аптеку открывают, а это купили по дешевке.
По обе стороны этой части коридора Варя увидела две двери и подергала одну из них. Дверь оказалась заперта. Зато другая открылась, и Варя вошла, предварительно щелкнув выключателем. Сегодня у нее было одно и то же занятие — включать повсюду свет.
Под потолком вспыхнули лампы дневного света, и взгляду Вари, вернее, взглядам ее и Вадима, который тотчас оказался рядом, предстало настоящее производственное помещение. Этакий мини-цех чего-то там.
Кафельный пол, кафельные стены, какая-то хирургическая чистота. Посредине — большой оцинкованный чан, возле которого емкость поменьше, заполненная на одну треть белыми таблетками. А рядом ящик, на дне которого обрывки аптечных упаковок… той самой ацетилсалициловой кислоты.
— Какое-то производство, — растерянно сказала она, оборачиваясь к Вадиму.
— Скорее, перепроизводство, — хмыкнул тот, точно ищейка поводя носом.
Он зачем-то покрутил небольшой приборчик, стоящий у лотка — в него, кажется, выдавливалась масса аспирина, вначале измельченная, а потом чем-то разведенная до пастообразного состояния.