– Даже не знаю, – пожал плечами глава ОМР. – Просто предположение. Больше ведь ничего в голову не приходит?
– Слушайтека, – сказала я, пораженная внезапной мыслью, – вы сказали, что Владик не может являться биологическим сыном Красиных, так?
Почти все присутствующие одновременно кивнули.
– У вас есть идеи? – с подозрением спросил Лицкявичус. – Давайте, Агния, говорите – на безрыбье, как говорится, и рак рыба!
Ну, спасибо – сравнил: значит, если бы наличествовали другие идеи, слушать меня вовсе необязательно?
– Не знаю, правда, имеет ли это какоето значение, – продолжала я, проглотив обиду, – но я коечто заметила. Это касается Толика Лавровского и его родителей.
– Ну же, Агния! – начал раздражаться Лицкявичус. – Что дальше?
– Вы заметили, какого цвета глаза у мальчика? – поинтересовалась я, обводя взглядом присутствующих.
– Глаза? – переспросила Вика. – А какое отношение это имеет к нашему делу?
– Да уж, Агния, чтото непонятно! – покачал головой Павел.
– Ну, я, конечно, не генетик, но из институтского курса биологии помню, что при передаче генов от родителей к детям работают определенные механизмы. У обоих Лавровских темнокарие глаза, а вот у их сына – серые, очень светлые!
– Светлые глаза – рецессивный признак, – задумчиво пробормотал Леонид, неожиданно оторвавшись от созерцания своего внутреннего «я». – Девяносто процентов, что у детей кареглазых родителей родятся кареглазые дети. Однако, это не факт: вот если бы у светлоглазых родителей родился темноглазый ребенок, это считалось бы из ряда вон выходящим событием. Возможно, у деда или бабки Лавровского светлые глаза? Это могло бы коечто объяснить.
– И это проверим, – кивнул Лицкявичус. – По крайней мере, хоть какаято зацепка: вдруг окажется, что и Лавровские усыновили ребенка? Это будет связь!
– Только у двоих фигурантов, – покачала головой Ивонна.
– Да, но тогда можно будет «прижать» остальных родителей – глядишь, чтонибудь неожиданное и всплывет! – заметил Никита.
– Это жестоко! – с осуждением произнесла Ивонна. – Как правило, люди не в восторге от того, что комуто становится известно об усыновлении. Часто усыновители даже переезжают в другой город, только бы соседи и знакомые не узнали, как на самом деле у них появился ребенок!
– Ну и ерунда все это! – возразил Леонид. – Что здесь такогото? Наоборот, таких родителей на руках надо носить, ведь они берут детей, которые никому не нужны, и дают им нормальную семью, которую те никогда не получили бы в детском доме!
– Это философский вопрос, – сказал Павел. – Нужно ли скрывать от ребенка факт его усыновления – проблема, которую родители решают самостоятельно.