Задремать не удалось. Славан отличался большим ростом и был вынужден сильно нагнуться, забираясь в наш блиндаж.
— Привет, рус! — басовито сказал он.
От его приветствия я вздрогнул, поднялся, словно готовый, если надо, хоть сейчас бежать в атаку. Хотя атака — это не то, чем я должен заниматься на войне.
До войны Славан работал тренером по волейболу. «Как тут воевать? — не раз грустно шутил он во время посиделок. — Среди врагов то и дело попадаются то мои воспитанники, то родители моих воспитанников. Раскланиваемся и разбегаемся в разные стороны!»
Славан принес две двухлитровые бутыли сливовицы. Небось собственного производства. Или его отца. Надо признать, что семейство Славана делало неплохую сливовицу, но не в таких же количествах! Но трезвость — совсем не норма жизни на войне. Трезвенников на ней я не встречал. Или, по крайней мере, не припомню.
— Слушай, рус! — продолжил Славан. — Мне про тебя много нарассказывали. Все ценят тебя как доктора, но говорят, что ты и как боец крут! Дрался с десятью бойцами и всех вырубил!
Русский он знал очень даже неплохо и говорил правильно, практически без акцента. Он когда-то немало поездил по Советскому Союзу, участвуя в строительстве различных объектов.
Когда разговор начинается с комплиментов, меня это настораживает. Тем более что вся моя крутость состояла в том, что я, будучи заядлым фехтовальщиком, пару раз показывал, как нужно работать с холодным оружием и подсобными предметами. Но было это не в реальной боевой обстановке. Я в основном занимался лечением раненых и больных, в том числе и местных жителей.
Но сегодня мне захотелось отдохнуть от врачевания, и я убежал на передовую, хотя понимаю безрассудность своего поступка. Какая-то авантюра затевается. Вскоре выяснилось, что я не ошибся.
Славан пришел не просто так. Он был взволнован и сильно расстроен. Но он не сразу начал с того, ради чего, собственно, пришел. Сначала разлил по трем стаканам сливовицу, затем, чуть подумав, налил и в четвертый стакан.
Заметив, что мы с Вадимом переглянулись, пояснил:
— Сейчас Большой Алик подойдет!
Аликом прозвали здоровенного добровольца из России. Он был осетином по национальности, участвовал в боевых действиях в Южной Осетии против Грузии, затем его занесло вместе с несколькими казаками, с которыми он крепко подружился, в Приднестровье. За смелость и бескорыстную дружбу браты-казаки записали его, пока приписным, в казачество в виде исключения. Несмотря на умение воевать и внешность громилы, Алика отличали добродушный нрав и компанейский характер. Сербы, да и враги, его называли русом. Он не возражал: раз приехал из России, значит, рус.