— Нам это может понадобиться не просто для того, чтобы доказать, что она жива. Пусть она наговорит в камеру место и время записи, дату своего рождения, имена и фамилии родителей, расскажет о себе. В общем, сделает заявление. Было бы хорошо, если бы она рассказала о каких-то моментах из детства, о которых ни ты, ни я знать не можем.
Брэдфорд повернулся к Эмили, стараясь скрыть за улыбкой тревогу от полученного по рации сигнала. Монро вышла из комнаты и, убедившись, что ее никто не слышит, ответила на вызов.
— Открой входную дверь! — сказал Бейярд.
Монро направилась к входной двери. В прихожей было тихо, хотя наверняка домашняя шпионка находилась где-то поблизости. Монро открыла дверь, и Бейярд вошел в дом. Вместо формы на нем были джинсы и широкая футболка, почти скрывавшая спрятанное под ней оружие. Выражение лица было серьезным и сосредоточенным. Он протянул ей два пакета с гражданской одеждой.
— По радио объявили о предотвращении попытки государственного переворота, — сообщил он. — Местные военные ищут в окрестностях Монгомо людей в израильской камуфляжной форме, по описанию похожих на нас. В городе уже объявлена тревога.
Он помолчал и, не дождавшись ее реакции, сам сделал вывод:
— Ничего подобного, естественно, не было. Ванесса, они ищут нас. В полицейском участке уже очень скоро сообразят, что к чему. Нам надо убираться отсюда.
В груди Монро снова зазвучал бой боевого барабана. Тревогу подняла явно не домашняя шпионка: слишком мало прошло времени с их появления, а операция по поимке уже приняла такие масштабы. О намерении проникнуть в страну под видом израильских военных знали только три человека: Логан был в Соединенных Штатах, а двое других находились здесь, в доме. Она сделала глубокий вдох и сдавила пальцами переносицу. Вот почему она всегда предпочитала работать в одиночку. Никаких обязанностей, никаких напарников, никаких непредвиденных осложнений.
— Возьми спутниковый телефон, паспорта и пять тысяч евро. Мы оставим их ей. Я позову Майлза.
Бейярд подложил под дверь кусок пластика, чтобы та не захлопнулась, и Монро, выглянув наружу, набрала полные легкие воздуха, чтобы усмирить бушевавшую внутри ярость. Успокоившись, она вернулась в дом. Черт, она была так близка к цели!
Когда она вошла в комнату, Эмили, рассказывавшая Брэдфорду о детстве, остановилась.
— Эмили, мне надо поговорить с Майлзом.
Они вышли из гостиной, и Монро на ухо шепотом сообщила Брэдфорду последние новости. Лицо Брэдфорда исказилось — было видно, что он по-настоящему потрясен. Руки сжались в кулаки, и он с трудом проговорил сквозь стиснутые зубы: