Маетно вздохнув пару раз, я не без душевного трепета набрала номер Геннадия Петровича.
— Василиса? — бодро отозвался сыщик, словно был разгар рабочего дня, а не полночь.
— Ага. Здравствуйте, Геннадий Петрович, — мне приходилось говорить вполголоса, потому что акустика в тишине подъезда была потрясающей.
— Просто Гена…
— Ага! Геннадий Петрович… То есть Гена.
Я хочу предупредить, что отправляюсь на важную встречу.
— Одна? — уточнил Геннадий Петрович. Я замялась, покраснела, но все-таки призналась:
— Одна.
— А где Зотов? Сегодня его очередь, — враз посуровел сыщик, а я покраснела совсем уж неприлично:
— Он это… того… дома. У меня дома. Спит. А мне очень надо встретиться с одной девушкой. С подружкой.
— Ночью?
— Так уж вышло. Да вы не волнуйтесь, Геннадий Петрович! В смысле, Гена. Я замаскировалась, меня теперь даже папенька родной не узнает!
Тут я ничуть не кривила душой. Родитель и себя-то не всегда узнает в зеркале, а уж опознать в беременной девице родное чадо точно не смог бы. Особенно после рязанского самогона. В эфире легким флером витало тягостное молчание. Наконец, Геннадий Петрович строгим голосом приказал:
— Говори адрес. Я приеду.
— Нельзя! А то она не будет говорить!
Я-то хотела как лучше, а получилось как всегда! Сыщик вдруг заволновался:
— Стало быть, ты умудрилась ускользнуть от Зотова и теперь отправляешься навстречу с неизвестной девицей глубокой ночью, — уверенно констатировал Шерлок вместе со всеми сыновьями. — Рискну предположить, что ты разжилась кое-какой информацией, которую тебе знать вовсе ни к чему. Теперь тебе не терпится ее проверить… Осмелюсь выдвинуть еще одно предположение — действуешь ты, в твоем понимании, в интересах дела. А теперь позволь вопрос, Василиса Ивановна!
Полным именем меня называют разве что в официальных организациях да в бухгалтерии в день зарплаты, когда нужно расписаться в ведомости, потому обращение по имени-отчеству меня насторожило. Я смогла лишь еле слышно пискнуть:
— Позволяю…
— Благодарю покорнейше. Отдаешь ли ты себе отчет в том, что последствия твоей ночной вылазки могут быть самыми печальными?
— Отдаю… — виновато прошептала я. Геннадий Петрович немного помолчал, а потом неожиданно предложил:
— Вот что, Василиса, давай поступим следующим образом: раз уж ты замаскировалась, топай на встречу с подругой. Только скажи мне, где она состоится. Я подъеду, но из машины выходить не буду. Вы поговорите, после чего я благополучно довезу тебя до дома. Ну, а если что не так пойдет, со всей рыцарской страстью брошусь на помощь своей Прекрасной Даме. Такой вариант тебя устроит?