Геннадий Петрович всерьез меня озадачил — упоминанием о страсти и употреблением наименования Прекрасной Дамы. Я опустила глаза на свой забеременевший живот.
О чем это он? Но времени на романтические нюни не оставалось, и я быстро продиктовала адрес явки Геннадию Петровичу, а сама поспешила на встречу с девушкой убитого парня.
Нику я приметила еще издалека. Она сидела на детской площадке, в самом низу загогулистой горки, словно только что с нее скатилась. Осмотр местности результатов не принес: посторонних лиц мною обнаружено не было. Как и присутствия Геннадия Петровича. «Опаздывает, должно быть, или заплутал. Оно и к лучшему», — с этой плохо успокаивающей мыслью я направилась к Нике. Подушка важно виляла из стороны в сторону, отчего походка моя со стороны напоминала резвый бег пингвина на льдине.
— Здравствуйте, Ника! — вежливо поздоровалась я, когда до девушки оставалось не больше пяти шагов.
Девушка на приветствие никак не среагировала. Она оставалась неподвижной и соблюдать этикет была явно не настроена. Вот что горе-то с человеком делает!
Я приблизилась к скрюченной фигуре вплотную, прочистила горло и выдала неслабый монолог, полный человеческого участия.
— Папа Андрея, — проникновенно заговорила я, — говорил, что вы с детства дружили. К сожалению, родители не всегда понимают своих детей. Да и дети порой не могут быть откровенными с родителями. Я знаю по собственному опыту, иной раз предпочитаешь поговорить по душам с ровесником, одноклассником или даже вовсе с незнакомым человеком… Отчего-то кажется, что посторонние незаинтересованные лица способны понять тебя лучше, чем близкие. Я уверена, Андрей говорил с вами не в пример откровеннее, нежели с предками. Скажите, Ника, что вам известно о так называемой охоте? Андрей рассказывал об этом?
Девушка по-прежнему молчала. Видя такое дело, я с отчаянием воскликнула:
— Ника, не молчите, ради бога! Сейчас многое зависит от того, что вы скажете. Дело в том, что я — следующая жертва! Андрея убили, ему уже ничем не поможешь, но меня еще можно спасти. Не молчите, пожалуйста, Ника!
Не дает ответа! Мало того, даже ухом не ведет, словно и не слышит.
— Уснула, что ли?! — я тронула ее за плечо. Но вместо того, чтобы хоть как-то среагировать на мое появление, обрадоваться или огорчиться, Ника не проявила никаких эмоций, а просто-напросто… завалилась на бок. Тут уж ее нежелание разговаривать стало понятно: девушка была мертва, окончательно и бесповоротно. Ее живот кто-то вспорол — снизу доверху, так, что строение человека изнутри можно было рассмотреть во всех подробностях.