Пугаться я не стала — привыкла уже, должно быть, а просто стояла и смотрела в лицо мертвой девушки без единой мысли в голове. На фотографии из мобильного телефона Студента была именно она. Желтый свет уличного фонаря едва достигал детской площадки, но и его хватало, чтобы оставить все сомнения по этому поводу.
…Откуда-то издалека, из другого мира, до моего слуха донеслось завывание сирены. Оно неумолимо приближалось, и это заставило меня очнуться. Милиция? Только этого не хватало! Если они уже едут, значит, их кто-то вызвал. Кто-то? Да не просто кто-то, а тот, кто видел труп Ники. Если менты обнаружат меня рядом с ним… с ней… начнутся осложнения, от которых меня даже Зотов не сможет избавить. Сложностей в моей жизни и без того хватало, и я ходко потрусила прочь от детской площадки.
Короткий путь к дому пролегал через проходной двор, за которым начинались владения ГСК «Янтарь». Сразу за гаражами, примерно в десяти минутах ходьбы энергичным шагом, я оказывалась в родном дворе…
— Девушка! — окликнул меня чей-то не совсем трезвый голос. Душа немедленно опустилась в нижние конечности, и я ускорила шаг. Случайные встречи глубокой ночью в принципе не сулят ничего хорошего, а уж в моем положении — и подавно. Голос не унимался:
— Поздновато гуляете, барышня. Не страшно?
Я еще прибавила скорости, но это не принесло результатов. Спинным мозгом я ощущала, как сзади неумолимо надвигается что-то страшное.
До дома оставалось совсем немного. Парень уже не заговаривал со мной, но и не отставал. Запах алкоголя становился все сильнее… Следовало немедленно положить этому конец, и я, пугаясь собственной храбрости, гневно воскликнула:
— Отстаньте от меня, срочно! Меня муж встречает. Он, между прочим, милиционер, и вам не поздоровится, если…
Дальше все произошло быстро, но мне показалось, что время вдруг растянулось, как в замедленной съемке. Произнося свою гневную речь, я развернулась и почувствовала, как что-то горячее скользнуло по моим ребрам и впилось в живот. Точнее, не в мой собственный живот, а в подушку. Удар был довольно сильным, я не удержалась на ногах и свалилась на стылую землю. Дыша перегаром, темная глыба нависла надо мной с совершенно определенными намерениями. В ужасе я закрыла глаза и приготовилась принять мученическую смерть.
— Васька… Василиса! Куда ты пропала, черт побери?!
До этой минуты шикарный баритон Геннадия Петровича казался мне волшебным, но теперь он звучал просто божественно, а главное, где-то совсем рядом. Глыба, висевшая надо мной, грязно выругалась и скрылась в темноте зимней ночи. В боку ощущалось явственное жжение. Я провела рукой по тому месту, где зудело. Пальцы нащупали дырку в старом пальто и еще что-то липкое и крайне неприятное.