Маккейн по сути является PR-агентом сирийской оппозиции в американском истеблишменте. К примеру, невзирая на любые «вещдоки», он с пеной у рта отвергает обвинения в связях сирийских боевиков с «Аль-Каидой», говоря, что запросто может отличить друзей от врагов. Обама относится совсем к другому лагерю. Неудивительно, что он явно саботирует процесс бомбометания, хватаясь за соломинку дипломатических решений. Проблема в том, что президент США — «хромая утка». Ему больше не идти на выборы. С одной стороны, борись за мир в свое удовольствие, оправдывая свою Нобелевскую премию. Но партийные интересы диктуют иную логику. Если президент проявит мягкотелость в глазах «ястребов», у следующего претендента на Белый дом от Демократической партии шансов на победу не будет. А значит, и бизнес, традиционно поддерживающий демократов, окажется на обочине.
Кроме того, для войны имеются твердые экономические резоны. Как полагает президент Института Ближнего Востока Евгений Сатановский, Запад — это «собака, которой вертит хвост». Иными словами, в обмен на нефть монархии Персидского залива требуют от «вашингтонского обкома» и его союзников соответствующего «админресурса» — от дипломатов до канонерок.
Для Джона Маккейна, яркого представителя американского нефтяного лобби, критически важной является геополитическая задача — контроль за ценами на углеводороды. Контроль подразумевает, что США будут иметь возможность в том числе с помощью «Томагавков» в любой момент снизить или повысить мировые цены на нефть.
С одной стороны, американский бизнес заинтересован в их повышении — это делает рентабельной сланцевую добычу. С другой — Запад в целом и крупнейшие транснациональные корпорации в частности страдают от слишком высокой цены черного золота. Дело может поправить нефть Ближнего Востока. Однако сегодня ее добыча и экспорт политически затруднены. Сирия производила до войны 0,5 процента мировой нефти. Сейчас экспорт из страны закрыт. Ливия обеспечивала почти два процента, но забастовки и политический хаос не позволяют этим ресурсам поступать в Европу. Египет добывает мало, но через Суэцкий канал и трубопровод Sumed проходит более четырех процентов мировой нефти. Из-за нестабильности в этой стране поставки под угрозой. Главное же — Ирак. Там после свержения Саддама Хусейна нефтедобыча практически целиком сосредоточена в руках американских компаний. Проблема в том, что транспортировать эту нефть можно только круговым путем — через Персидский залив, Индийский океан, Красное море, Суэцкий канал и далее в Европу, что существенно влияет на ее себестоимость. Открытие сирийских портов в разы упростило бы логистические схемы для всего мирового нефтегазового бизнеса, но прежде всего для американцев.