Дверь отворила жена в ночной рубашке. Она болела, стояла бледная, лохматая, с закутанным горлом.
Обычно при появлении Кости она что-то демонстрировала: показное равнодушие, поруганную любовь, христианскую покорность судьбе. Сегодня жена была совершенно естественная, спокойная, немножко ушастая. Когда-то эти уши-лопухи вызывали в Косте нежность и восторг. Ему казалось, что он любит ее именно за уши. Милый недостаток оттенял достоинства. Жена была составлена из одних сплошных достоинств. Но, как оказалось, мы любим не тех, кто нам нравится.
– Раздевайся, – спокойно предложила жена.
Костя снял дубленку и шапку. Остался в твидовом пиджаке и шарфике. Жена всегда издевалась над его манерой прихорашиваться, но это ей скорее нравилось. Костя обнял жену. Она спокойно переждала этот дружественный жест.
Рюкзак Костя оставил в машине, задвинул его под сиденье. Было бы странно явиться в дом с миллионом, а потом унести его обратно. Надо либо отдавать весь рюкзак, либо не показывать.
– А где Вадик? – спросил Костя.
– У соседей.
– Что он там делает?
– Дружит, – ответила жена. – Там мальчик ровесник.
– Хороший мальчик? Ты его знаешь? – проверил Костя.
– Ладно тебе. Амбулаторный папаша…
– Что значит «амбулаторный»? – не понял Костя.
– Есть лечение стационарное, а есть амбулаторное: пришел-ушел…
Костя промолчал. Подул на замерзшие руки. Он всегда терял перчатки. Жена это знала. Ей стало его жаль.
– Поешь? – спросила она.
– Спасибо… – уклонился Костя.
– Да или нет? – уточнила жена.
– Скорее, нет. Твоя мать меня отравит.
– Ее можно понять. – Жена налила себе чай из термоса. – Ты зачеркнул всю ее жизнь.
– При чем тут она?
– Ты бросил на ржавый гвоздь ее дочь и ее внука.
– Но я оставил вам квартиру.
Квартиру действительно достал Костин отец, когда еще был у корыта.
– Еще бы не хватало, чтобы ты выгнал нас на улицу…
– Я вас не бросил. Я делаю все, что могу.
– А что ты можешь? Прийти и сесть с виноватым лицом?
Теща перестала греметь на кухне посудой. Прислушивалась.
– Меня оправдывают чувства…
– Плевала я на твои чувства. У меня ребенок.
– У нас ребенок, – поправил Костя.
– Он стоит больших денег. Лечение, обучение, спорт, не говоря о еде. Он растет, он должен хорошо питаться. А мы на что живем? На мамину пенсию и на твое пособие. Ты приносишь копейки в потном кулаке. Потом убегаешь, и мы не уверены – принесешь ли ты в следующий раз.
– Сколько тебе надо, чтобы чувствовать себя уверенной?
– Тысячу долларов в месяц. Я бы купила себе машину-автомат, научилась водить и стала независимой.
– Тысяча в месяц – это значит двенадцать тысяч в год? – посчитал Костя.