— “Справлялась”, — прочитал Креддок.
— Справлялась? Интересно, о чем? А это что такое? “И бремя печалей на сердце легло…” Скажите на милость!..
— “Йод”, — прочитал инспектор. — “Жемчуг”. Вот как? Жемчуг?! И еще: “Лотти”, нет: “Летти”. Тут “е” очень похоже на “о”. А потом “Берн”. А это что?
— “Пенсия по старости”.
Они озадаченно посмотрели друг на друга.
Креддок быстро прочитал снова:
— Лампа. Фиалки. Где пузырек с аспирином? Дивная смерть. Справлялась. И бремя печалей на сердце легло. Йод. Жемчуг. Летти. Берн. Пенсия по старости.
Банч спросила:
— Это что-нибудь означает? Есть тут смысл? Я лично не вижу никакой связи.
— У меня промелькнула какая-то мысль, но тут же исчезла. Странно, что она вставила сюда жемчуг, — произнес Креддок.
— Какой жемчуг? О чем вы?
— Мисс Блеклок всегда носит трехрядное жемчужное ожерелье?
— Всегда. Мы порою над ней подтруниваем. Он выглядит такой дешевкой, не правда ли? Но она, наверно, считает, что это модно.
— Возможно, есть и другая причина, — с расстановкой сказал Креддок.
— Уж не думаете ли вы, что он настоящий? Быть не может!
— А вам часто приходилось видеть настоящий жемчуг такого размера, миссис Хармон?
— Но ее бусы обыкновенные стекляшки!
Креддок пожал плечами.
— Ладно, сейчас не до этого. Мисс Марпл… Мы должны ее разыскать.
Разыскать, пока не поздно… А если уже поздно? Записи мисс Марпл говорили о том, что она напала на след. Но это опасно, очень опасно! И где, скажите на милость, шляется Флетчер?
Креддок вышел из дома викария и размашистым шагом направился к машине. Надо искать.., другого выхода нет…
Внезапно из мокрых зарослей лавра раздался голос.
— Сэр! — настойчиво звал Флетчер. — Сэр!
В Литтл-Педдоксе кончился обед. За столом царило неловкое молчание.
Патрик чувствовал себя очень неуютно из-за того, что впал в немилость у тети Летти, время от времени он пытался завязать разговор, но безуспешно. Филлипа Хаймс целиком была погружена в свои мысли. А сама мисс Блеклок оставила все попытки сохранить свой привычно-бодрый вид. Она надела нарядное платье и ожерелье из камей, однако под глазами у нее явственно обозначились темные круги, а в глазах сквозил страх, и руки заметно дрожали.
Одна Джулия держалась, как обычно, с циничным отчуждением.
— Прошу прощения, Летти, — сказала она, — что не могу сию минуту собрать вещички и покинуть ваш дом. Полиция не позволит. Но, надеюсь, мне недолго осталось омрачать ваше существование. С минуты на минуту сюда, очевидно, явится инспектор Креддок с ордером на арест и наручниками. Право, не понимаю, почему он не сделал этого раньше.