— Еще бы! Ой, Ник, а мне можно будет присутствовать на испытаниях?
— Я давно ждал этого вопроса, — сказал Ник. — Нет, нельзя. Я просил за тебя, тем более что смотреть-то там будет особо не на что: все главные испытания пройдут высоко в небе, под облаками. Но правила, установленные министерством авиации, очень строги и не знают исключений.
— Ну, ладно, тогда я останусь дома и буду молиться за твой успех, — смирилась Фенела. — Да-да, я буду молиться за тебя, Ник.
Николас внимательно посмотрел на жену.
— Неужели тебе действительно небезразлично, что случится со мной и моей работой?
Фенела почувствовала, что краснеет.
— Ну конечно, мне не все равно, — ответила она, прямо встречая его взгляд. И следом, неожиданно для себя самой, умоляюще протянула к мужу обе руки: — Пожалуйста, не торопи меня, ладно?
Он схватил ее ладони в свои и крепко сжал их.
— Что ты, что ты! Я ничего не хочу от тебя насильно, против твоей воли. Просто надеюсь и жду, что когда-нибудь и я буду счастлив… Может быть, когда-нибудь, а, Фенела?
Фенела потупила глаза, не выдержав его сияющего взора, кивнула и прошептала едва слышно:
— Может быть, Ник.
— О, мне большего и не надо! Пока и этого ответа более чем достаточно.
Он разжал ладони и отпустил руки Фенелы, однако та почему-то не спешила воспользоваться полученной свободой и ринуться, как обычно, прочь. Напротив, девушка вдруг неуверенно спросила:
— Ты сегодня занят? Может быть, останешься с нами, все обрадуются…
Она знала, что просьба ее будет ему приятна.
— Днем мне надо быть на аэродроме, — сказал Ник. — Но к обеду я вернусь… если только лишний едок особо не прибавит тебе работы. Кстати, хорошо, что вспомнил, обязательно постараюсь раздобыть тебе помощницу.
— О, кого угодно, лишь бы две рабочие руки были на месте! — рассмеялась Фенела.
— Обещаю, ты их получишь, — твердо заявил Ник и пошел к выходу.
Фенела проводила его долгим взглядом; она понаблюдала, как муж с превеликими трудностями садится в машину и трогается с места; затем постояла еще немного, прикрыв глаза ладонями.
«Боже мой! Дай мне силы хорошо относиться к нему! — взмолилась она. — Я должна постараться… Я должна!»
Ах, если бы только можно было твердо убедиться в том, что Рекс больше не имеет власти над ее сердцем! Но это все равно что умертвить в себе все чувства из опасения, как бы они не вспыхнули вдруг вновь бушующим пожаром.
Фенела вспоминала, как Рекс уходил от нее, но странно — страдания, вызванные его потерей, оказывались теперь равны по силе мукам, которые испытывала девушка при мысли, что не в состоянии дать Николасу то счастье, которого он так желает!