Миссис Сандон долго молчала. Ксения ее не торопила.
— Но когда влюбишься, моя милая доченька, — заговорила мать снова, — ты поймешь, что в жизни важно только одно: быть с тем, кого любишь, и заботиться только о нем. Все остальное — приличия, правила, даже место, где ты живешь, — не имеет значения. Тем более — если речь идет о богатстве… Если делишь его не с тем, кого любишь, счастья оно не приносит.
— Уверена, папа думает точно так же!
— Да, он думает так же, хотя и сожалеет — совершенно напрасно, как я его искренне уверяю! — обо всех тех удобствах и дворянских привилегиях, какие были бы у меня в Словии и каких он не может мне здесь предложить.
— Так, значит, мы всегда жили так бедно лишь потому, что вы с папой сбежали? — Ксения потерла кончик носа — он вдруг зачесался. Она чихнула.
— Именно так, милая, но меня никогда это не волновало. Однако я бы хотела дать тебе настоящее благородное воспитание… Ведь неизвестно, как сложится твоя жизнь, и надо быть к ней готовой.
— Мама, но мне с вами так хорошо! — серьезно ответила Ксения, шмыгнув носом. — Я могу ездить с папой верхом — он мне столько рассказывает про лошадей! И я очень люблю смотреть, как он рисует. С ним так интересно! Он много всего знает и про растения, и про землю, и про лесных птиц и мелких зверьков. Мы столько смеемся… А у тебя я набираюсь ума-разума — и всего-всего, что ты умеешь делать руками! А сколько ты мне всего рассказываешь! Ты же столько знаешь — ты у меня такая умная, мамочка! И наш Литтл Кумб я очень люблю. Да мне очень, очень повезло с вами — с тобой и с папой, что вы у меня такие — самые мои любимые и независимые!
Миссис Сандон растроганно притянула ее к себе и поцеловала.
— Это именно то, что я хотела от тебя услышать.
— Как у нас все необыкновенно! — Ксения обняла мать за талию и уткнулась лбом ей в плечо. — Но почему же твоя сестра… Доротина… почему она тебя не искала? Вы близнецы… Как это интересно — каждый день видеть перед собой саму себя! И не в зеркале, а наяву! Она, наверное, так по тебе скучала! Она же перестала тебя видеть! Это как потерять половину себя!
— Я знаю, что Доротина по мне скучала. Но не было никакой возможности, чтобы она поддерживала со мной связь вопреки воле отца. Да и как бы она нашла меня здесь, в Литтл Кумб?
— А ты сбежала и ей не писала?!
— Конечно, нет! Я не могла ставить ее под удар. Я знала, мое письмо ее очень обрадует, но и причинит ей неудобства. Прежде всего моральные — представь себе, что бы она почувствовала, получив от меня весточку! А отвечать на письмо — ей бы очень хотелось этого! — значило бы тоже нарушить отцовскую волю.