– Аааатпад! – прокомментировал я, когда представление закончилось. – Я тоже так хочу. Как такого добиться?
На что получил лишь покровительственный взгляд.
– Посиди, отдохни. Меня вызывают.
И, загадочно улыбаясь, ушла.
Естественно, знамо как. Годами обучения, сотнями часов непрерывного тренинга. Который возможен только в случае, если меня примут, и я останусь. Что большой вопрос.
Я почувствовал неладное сразу. В тени под навесом сидело несколько фигур в темном, на которых не обращал внимания, не до того было. Но на выходе Норма перекинулась с ними парой слов, и, как только ее спина исчезла, фигуры поднялись и вышли на свет. Направились ко мне.
Пятеро. Одетые в свободную одежду темно-серых оттенков, смотрелись почти черными на всеобщем приевшемся белом фоне. И от них веяло угрозой, причем не такой, что исходила от Нормы, Катарины или даже тех шести девочек. Гораздо более серьезной. Эти шли по мою душу, как банда Кампоса в «родной» школе. Прослеживалось нечто общее в их взглядах и хищной походке.
Я поднялся, пытаясь расслабиться и взять себя в руки. Сердце прыгало в груди и упрямо твердило, что хочет оставаться в боевой готовности. Я с ним соглашался, но с другой стороны, не будут они нападать на меня здесь? В святая святых своей цитадели, где полно офицеров и тренеров, кто бы они ни были по статусу? Я ведь под патронажем самой Катарины, а она здесь если не человек номер два, то уж точно номер три.
Девочки стали вокруг меня полукругом, в расслабленных позах, от которых просто разило опасностью. Малейшее мое движение, малейшая угроза, и каждая из них взорвется ураганом, смерчем, сминая все на своем пути, прямо из этой расслабленной позы.
– Маску сними! – приказала черненькая. Именно приказала, таким тоном только повелевают.
Я величественно обернулся в сторону давешних девчонок и вновь повернулся к ней:
– Не могу.
Они намек поняли, усмехнулись. Черненькая сделала еле заметный жест рукой, крайняя слева развернулась и направилась к тренирующемуся взводу, который при их появлении в зале забросил занятия и во все глаза следил за развязкой.
– Так, мелюзга, перерыв!
Девчонки попытались протестовать, но были грубо и нецензурно перебиты.
– Брысь отсюда, я сказала! Потом продолжите.
И все. Шестерка покорно направилась к выходу, невербально выражая недовольство. Дальше этого их нежелание подчиняться не выплеснулось. Вот это у них тут неуставщина! Девчонки прошли Полигон, но для черненькой со товарищи даже это ничего не значит!
«Сотоварищи» боковым зрением проводили уходящих девчонок, затем черненькая вновь бросила: