Эту ночь Джоанна провела в полусгоревшем здании школы, на окраине одного из поселков недалеко от Халапы. Утром приехала машина с установленным на крыше громкоговорителем; «освободители» постреляли в воздух для устрашения «освобожденных», согнали их на площадь и заставили прослушать воззвание полковника Кастильо Армаса о возвращении Гватемалы в лоно демократии. Воззвание, как торжественно объявил диктор в конце, было подписано первого июля сего года, в штаб-квартире «армии освобождения» — в городе Чикимула, Гватемала. Громкоговоритель работал на полную мощность, и Джоанна из своего убежища отчетливо слышала каждое слово. «Раньше адрес штаб-квартиры был — Копан, Гондурас», — подумала она, усмехнувшись. Наконец-то полковник-«освободитель» отважился перебраться на землю Гватемалы!
Когда радиоустановка уехала, Джоанна выбралась из-за груды обгорелых стропил, за которыми просидела эти полчаса, и прислушалась. В поселке было тихо, на этот раз дело обошлось без расстрелов.
Перейдя в уцелевшую часть здания (школа сгорела только наполовину, очевидно, пожару помешал дождь), Джоанна походила по комнатам, переступая через кучи мусора, и присела за одну из парт, согнувшись и положив голову на руки. Уже второй день она чувствовала себя очень плохо: почти беспрерывные головные боли, тошнота, рези в желудке.
Дикие фрукты, о которых она не имела ни малейшего понятия, составляли ее главную пищу уже несколько дней. Ночевать в хижинах и принимать угощение хозяев она теперь избегала: во-первых, эти ночевки были слишком опасны, во-вторых, она не могла не видеть, что еды, как правило, не хватает даже для детей. Приходилось спать где попало и довольствоваться фруктами; их было много, но не все были съедобны и не все полезны. Последнее качество было труднее всего определить на вкус, как делала это Джоанна.
Сейчас она сидела, согнувшись за партой, — в такой позе боль, казалось, несколько утихала — и думала о своем безвыходном положении. Когда доберется она до столицы? Как сумеет миновать все контрольные посты на дорогах? И какое впечатление произведет она, появившись в таком виде на городских улицах? Бродяга, настоящая бродяга!
Выставив из-под парты ногу, Джоанна оглядела туфлю, потерявшую форму и цвет, с оторванной подошвой, подвязанной куском телеграфного провода. Когда-то это были нарядные мокасины из тонкой кожи, но скитания по лесу и каменистым дорогам превратили их в нечто неописуемое. Из всего ее костюма лучше всего держались пока брюки: сделанные из тонкой, но прочной ткани, простроченные тройным швом, с никелированными заклепками на углу карманов, они с честью выдержали все испытания. Ковбойка же порвалась в двух местах, на плече и у ворота, и полуоторванный нагрудный карман висел треугольным лоскутом. Первый же полицейский в городе из одного любопытства задержит ее в таком живописном наряде.