Джоанна вошла в лавку. Посетителей не было, за прилавком дремал хозяин. Над его головой рядом с рекламой стирального порошка Левер висел новенький портрет Кастильо Армаса — худощавого человека с фатовскими усиками, в одетой набекрень фуражке с широкой тульей.
— Добрый день, — сказала Джоанна негромко, подойдя к прилавку, и покосилась на портрет. — Сеньор, я хотела предложить купить у меня одну вещь…
Разомкнув браслет, она положила часы перед лавочником. Тот пожал плечами.
— Я не ювелир, сеньорита, таких вещей я не покупаю. С этим вам нужно в город… Поезжайте в Халапу, там купят.
— У меня совершенно нет времени, сеньор, — умоляюще сказала Джоанна, — вы понимаете, я оказалась в таком положении… Я отдам их совсем недорого, посмотрите, это настоящая швейцарская «Омега», золотая… вот проба, посмотрите…
Лавочник повертел часы в руках и снова пожал плечами.
— Я не понимаю в таких вещах, — проворчал он, принимая равнодушный вид. — Сколько вы за них хотите?
К этому вопросу Джоанна была не подготовлена. В Нью-Йорке такие часы стоили долларов двести. Но здесь?
— Полтораста кетсалей? — сказала она нерешительно.
Лавочник разыграл недоумение, почти испуг.
— Вы шутите, сеньорита! Шутка сказать — полтораста! Может, они только позолоченные… Если хотите — только чтобы вас выручить — могу дать восемьдесят.
— Хорошо, — быстро сказала Джоанна, — я согласна.
Лавочник убрал часы и выдвинул денежный ящик.
— Будете что-нибудь покупать? — спросил он.
Джоанна оглядела полки, борясь с желанием истратить на еду половину денег. Но приходилось экономить — больше у нее ничего не оставалось.
— Дайте мне хлеба, — нерешительно сказала она, — потом… пакетик масла и фунт вон той колбасы… Да, у вас есть простые рубашки такого приблизительно типа?
Лавочник взглянул на нее, прикидывая размер, и достал с полки клетчатую ковбойку.
— Хорошо, — кивнула Джоанна. — Мне еще нужно какую-нибудь обувь, тридцать шестой номер…
Лавочник подал ей грубые сандалии — «каитес», какие носят крестьяне.
— Все? — спросил он, подсчитывая стоимость покупок на обрывке бумаги.
— Все. Где у вас можно переодеться?
— Пройдите в ту дверь, там никого нет.
Джоанна вышла и через минуту вернулась, неся под мышкой старые вещи. Заметив в углу ящик с мусором, она выбросила туда сверток и подошла к прилавку. Лавочник отдал ей хлеб, масло и колбасу и выложил пачку замусоленных кредиток. Джоанна, не считая, сунула их в карман.
— Всего хорошего, — сказала она, поворачиваясь к выходу.
— До свидания, сеньорита.
Выйдя из лавки, Джоанна лицом к лицу столкнулась с двумя солдатами из «армии освобождения».