– Символ Хозяина, – сказал Господин W, удовлетворенно бросая помаду на пол. – Я это вижу. Ты видишь. Они… тоже видят. Поэтому и терпеть меня не могут. Ну посуди сам – неужели Хозяин стал бы воплощаться в куске тухлого сала? Или в гнойной язве? Нет, я…
– Перевернутая, – тихо сказал Кей.
– Что?
– Звезда должна быть перевернутая. Зря ты только зеркало испоганил.
Господин W склонил голову к плечу. Некоторое время он любовался собеседником без всякого выражения, а затем расплылся в улыбке:
– Ничего, это мое личное зеркало. Сам испоганю, сам вытру. – Подхватив маску Непрошеного Гостя, артист ловко стер помаду страусиными перьями. Хмыкнув, отшвырнул испорченный реквизит и обернулся к Кею: – Как я погляжу, тебя на мякине не проведешь. Ладно. Допустим. Мы не знаем, кого он выберет. Да это и не важно. Все равно твоей Королеве конец, зря она трепыхается. А ты будь умным мальчиком, Кей. На кой тебе сдалась эта ледяная сука?
– А она мне нравится, – невозмутимо ответил юноша.
– Врешь. Никому она не нравится, – раздраженно перебил его Господин W. – Как может нравиться сосулька, да еще и состоящая из чистой серной кислоты? Я ж тебя, Кей, насквозь вижу. Ты на ее место метишь. Надеешься выжившую из ума тварь скинуть, а сам – хлоп на холодненький трон мягонькой попкой. Только, знаешь, не ты первый такой умный. Видел статуи, которые садик твоей чудной крали украшают?
– Видел.
– А ты присмотрись получше. Все – такие же, как ты, птенчики. Любители кофе со льдом. Ну и сами стали – лед.
Кей откинулся в кресле и с улыбкой уставился на Господина W. Но голубые глаза юноши были серьезны. Они, как и всегда, ночью и днем, независимо от того, на кого устремлял взгляд их хозяин, смотрели холодно и внимательно.
– Война… – начал Кей, и Господин W вздрогнул.
Когда кто-то называл Господина W вот так, запросто, он испытывал те же чувства, что испытывает человек, с которого на публике сорвали маску. Да, Господин W не любил масок. Но одно дело – самому, картинно раскланявшись, снять маску, другое – когда кто-то бесцеремонно ее сдергивает.
– Что? – прорычал Господин W, некрасиво оскалившись.
Кей задрал бровь и безмятежно закончил фразу:
– Тебе надо выпить. Ты, кажется, все еще на нервах после спектакля. Я же знаю – у тебя страх перед публикой.
Господин W, ожидавший вызова или удара, ошеломленно тряхнул головой. Не понимал он этого Кея. Да и никто не понимал.
– Ну… да. Есть такое дело, – неуверенно буркнул Господин W.
Кей запустил руку в карман висевшего на спинке кресла плаща и извлек плоскую фляжку. Тряхнул ее – во фляжке задорно булькнуло – и перекинул Господину W. Тот ловко поймал флягу в полете и, свинтив крышку, опрокинул в горло. Хорошенько глотнул и закашлялся. На глазах его выступили слезы. Схватившись за шею, Господин W выдавил: