- Понимаю, что и отца, и тебя беспокоят мотивы моей избранницы, - обратился я к сестре.
- Так и есть, - ответила Мара. - Чего в этом странного? Мы тебя оба любим и не хотим, чтобы страдал.
"Из-за этой вертихвостки" она не произнесла, но я очень хорошо знаю свою сестру. Как и она меня.
- А когда чуть не каждый день невесты толпами появлялись, не беспокоило? - усмехнулся я. - Тогда ты сочувствовала лишь из-за того, что ни одна из них мне не нравится. Мотивы самих девушек не волновали.
- Там и так всё было ясно, - ответила сестра.
- Вот именно. И почему вдруг все решили, что у Альмилы не может быть тех же самых мотивов?
- Там и так всё было ясно, - ответила сестра.
- Вот именно. И почему вдруг все решили, что у Альмилы не может быть тех же самых мотивов?
- Ну, ведь дома мы с тобой сидели на маминых тронах и правили княжеством. Пусть под присмотром взрослых, но никто не сомневался, что это временно. А тут просто чужаки, за которыми ничего нет.
- Ага, чужаки. Которые уже успели рассказать, кто такие, откуда и зачем. И ты знаешь, что я выяснил об одной особенности невест Звимзела?
- Не знаю. Что?
- Их нельзя обмануть, потому что они всегда чувствуют, правду ли говорит собеседник или ложь. Поэтому наши рассказы ей точно не кажутся сказками, какими бы невероятными они ни были.
- То есть как наша... - хитро улыбнулась сестра, уловив главный смысл.
- Да, как наша светлая мама, - подтвердил я.
Дальше разговор перешёл на папины методы борьбы с такими явлениями. Мара сразу загорелась желанием мне помогать. Нет, обманывать Альмилу я не собираюсь. Тем более что все известные способы основаны исключительно на том, чтобы говорить исключительно правду. Но, как однажды рассказывал отец, само собой возникает желание проверить, получится или нет?
Никак не могу понять, почему все думают, что я влюблён до безумия? Совершаю необдуманные поступки, это подтверждающие? Всего один, и, как уже сказал отцу, там не было времени на подготовку. Других ведь не было. Да, мне нравится эта девушка. Даже очень. Хочу, чтобы Альмила была со мной, и готов её защищать от любых опасностей. Но и голову, как думают некоторые, терять не собираюсь. Чтобы не было никаких недомолвок или интриг, обо всём честно рассказал. Нет, не Альмиле, разумеется, а отцу и сестре.
- Почему раньше молчал и прикидывался по уши влюблённым мальчишкой? - только и спросил отец.
- Во-первых, никем я не прикидывался.
- Да, только позволил нам с Мариэль так ошибочно думать. Знаю, сам это дело прекрасно умею.