Пальцы уже давно нащупали кнопку отстрела одной из стренг парашютной системы. Нажал! Корабль обрел устойчивость. Наступила тишина, неприятная тишина. «Зачем она? — подумал. — Надо открывать люк». Отстегнулся от привязной системы и высунулся. В лицо ударила прохлада. Он жадно пил ее. Нет, глотал. Жадно, отрывисто, полным ртом. Но утоление не наступало. Осмотрелся: «Черт побери, погода здесь совсем не такая, что провожала нас на Байконуре. Ветер, снег, плотная низкая облачность, температура ниже нуля». Кругом был лес (корабль упал в горах Алтая. — Ф. Р.). Парашют зацепился за деревья, а корабль завис у края пропасти…».
А теперь послушаем рассказ того же М. Реброва о том, что происходило в эти же минуты на Земле, в Центре управления полетом: «После долгих и навязчивых «Двигатели работают устойчиво», «Полет нормальный», «Тангаж и рыскание в норме» резкое «Авария носителя!» было подобно взрыву, встряхнувшему всех, кто был на смотровой площадке. Началась суета. Большое начальство рвалось к телефонам ВЧ-связи, чтобы доложить еще большему о случившемся и тем самым оградить себя от каких-либо упреков. Те, кто рангом пониже, пребывали в растерянности или сновали между группами «технарей», прислушиваясь к разного толка предположениям. Один из членов Госкомиссии, бросив испуганный взгляд на «кучковавшихся» в сторонке журналистов, нервно прошипел: «Немедленно в автобус и — в город. Вам здесь нечего делать!». Тут же сработала служба режима, и «пазик» с табличкой «Пресса» буквально вытолкнули со стоянки.
В Ленинске никакой информации не было. Люди с «площадки» стали возвращаться в гостиницу спустя часа два-три. Новости были печальные: «Погибли». Кто-то из коллег предложил: «Пойдемте, помянем». Достали бутылку водки, разлили. И тут появился запыхавшийся Дима Солодов — телеметрист из ОКБ МЭИ: «Живы! Живы!». Началось ликование. Димку подхватили на руки и стали подбрасывать к потолку. Его черный костюм побелел от мела, а мы продолжали что-то кричать и бросать, бросать… О водке позабыли, а вспомнив, быстро разобрали стаканы: «За экипаж! За Васю и Олега! За «Уралов»!…».
Между тем космонавты, выбравшись из корабля, стали ждать помощи. Вскоре у них над головой послышался гул самолета, а спустя еще несколько минут в небе застрекотал вертолет. Однако видимость была практически нулевая, поэтому обнаружить потерпевших аварию космонавтов спасателям с первого раза не удалось, несмотря на то, что те разожгли пусть маленький, но костер. Когда шум вертолета стих вдалеке, они решили подкрепиться. Открыли аварийный запас: галеты, тубы с соком и банку консервов. В такой ситуации хорошо пошла бы водочка, но ее наличие в «аварийке», к сожалению, предусмотрено не было.