– Вы хотите сказать, что это сделала служанка?
– Нет, мадемуазель, против этого есть веский аргумент, – сказал месье Кау.
– Какой?
– Служанка осталась в Париже. – Он обратился к Пуаро: – Я хотел бы, чтобы вы выслушали эту историю. Она очень убедительна.
– Мадемуазель, конечно, тоже захочет послушать, – предположил Пуаро. – Вы не возражаете, господин комиссар?
– Нет, – ответил комиссар, хотя было видно, что он возражает. – Конечно, нет, месье Пуаро, если вы этого хотите. Вы уже закончили здесь?
– Думаю, да. О, еще минуту!
Он заглянул под пледы, нашел там что-то, подошел к окну, потом вернулся, держа «это» двумя пальцами.
– Что это? – спросил месье Кау.
– Четыре рыжих волоса. – Он повернулся к убитой. – Они принадлежали мадам.
– Ну и что? Разве это важно?
– А разве нет? На данной стадии расследования мы не знаем, что важно, а что нет, и потому должны внимательно относиться к каждой детали.
Они вернулись в купе, и вскоре перед ними предстал проводник.
– Ваше имя Пьер Мишель? – спросил комиссар.
– Да, месье комиссар.
– Я хочу, чтобы вы повторили этому джентльмену, – он указал на Пуаро, – все, что рассказали мне.
– Хорошо, господин комиссар. Это было вскоре после того, как мы отъехали от Парижа. Я пошел стелить постель на ночь, думая, что мадам будет обедать в вагонересторане. Но в ее купе стояла корзинка с едой. Она сказала, что вынуждена была оставить служанку в Париже и надо застелить только одну постель. Она перенесла корзинку с едой в соседнее купе и находилась там, пока я стелил постель. Затем сказала, что не хочет вставать рано, что любит поспать. Я сказал, что все понял, и она пожелала мне доброй ночи.
– Вы заходили в соседнее купе?
– Нет, месье.
– В таком случае вы вряд ли могли заметить сафьяновую шкатулку среди других вещей?
– Я ее не видел, месье.
– Мог ли в соседнем купе прятаться человек?
Проводник подумал.
– Дверь была полуоткрыта, – ответил он. – Если человек стоял за дверью, я не мог его заметить, но, несомненно, мадам увидела бы его.
– Действительно! – сказал Пуаро. – Вы можете добавить что-нибудь еще?
– Думаю, это все, месье. Больше я ничего не могу вспомнить.
– А сегодня утром? – поинтересовался Пуаро.
– Как и велела мне мадам, я не стал тревожить ее.
Лишь перед Каннами осмелился постучать в дверь. Не получив ответа, открыл ее. Мне показалось, что леди спит. Я тронул ее за плечо, чтобы разбудить, и…
– И увидели, что произошло, – перебил Пуаро. – Tres bien. Полагаю, я узнал все, что котел узнать.
– Надеюсь, месье комиссар, – робко произнес проводник, – что я не сделал ничего предосудительного. Такой кошмар, и где? В Голубом поезде! Это ужасно!