– Рубины? Какие рубины? – взревел Ван Алдин.
Мейсон повернулась к нему:
– Ну, я думала, те, что вы недавно подарили ей.
– Господи! – воскликнул Ван Алдин. – Уж не хочешь ли ты сказать, что она взяла их с собой? Я велел оставить их в банке.
Мейсон сделала жест, показывающий, что она всего лишь служанка и не отвечает за действия своей госпожи.
– Руфь, наверное, сошла с ума, – горестно пробормотал Ван Алдин. – Что могло заставить ее сделать это?
– Один момент! – Месье Карре обратился к Мейсон: – Я полагаю, с этим все. Пройдите в соседний кабинет. Там вы сможете прочитать и заверить протокол нашей беседы.
Мейсон вышла, сопровождаемая клерком, а Ван Алдин нетерпеливо обратился к судебному исполнителю:
– Ну что?
Месье Карре открыл ящик стола, вынул письмо и подал его Ван Алдину.
– Мы обнаружили это в сумочке мадам.
«Chere amie(19), я буду сама послушность, осторожность, благоразумие – всем тем, что ненавистно влюбленному. Наверное, Париж – это неразумно, но Йерские острова далеки от мира, и можешь быть уверена, что оттуда ничего не просочится. Твоя божественная любовь к драгоценным камням – чудное выражение твоей изысканной натуры. Именно тебе должно принадлежать необыкновенное право – видеть и держать в руках исторические рубины. Я посвящу отдельную главу моей книги Огненному сердцу. Моя восхитительная! Я сделаю все, чтобы грустные годы разлуки и пустоты стерлись в твоей памяти.
Вечно твой Арманд».
Глава 15. Граф де ла Роше
Ван Алдин читал письмо в полной тишине. Его лицо стало злым. Было видно, как вздуваются вены на висках и сжимаются кулаки. Не говоря ни слова, он вернул письмо месье Карре, который уставился на стол. Взгляд месье Кау блуждал по потолку.
Месье Пуаро стряхивал пылинки с рукава своего пальто. Из деликатности никто из них старался не смотреть на Ван Алдина.
Первым нарушил молчание месье Карре, видимо, вспомнив о своем служебном долге, вынуждающем его говорить на неприятные темы.
– Наверное, месье, – пробормотал он, – вам известно лицо, написавшее письмо?
– Боюсь, что да, – тяжело вздохнул Ван Алдин.
– Вот как? – заинтересованно сказал месье Карре.
– Это негодяй, который именует себя графом де ла Роше.
Наступила пауза. Затем месье Пуаро резко подался вперед, задев линейку на столе месье Карре, и прямо, сказал миллионеру:
– Месье Ван Алдин, уверяю вас, нам очень неприятно говорить об этом, но, поверьте, сейчас не время скрывать что-либо. Происшедшее призывает нас сделать все возможное для раскрытия преступления. Если вы подумаете, то согласитесь со мной.
Ван Алдин помолчал, потом согласно кивнул.