— Жосслен де Бреве д'Эмервиль граф де Мориньер к вашим услугам. С кем имею честь?
— Шевалье де Ларош. Я отвечаю за безопасность замка и его жителей, — заносчиво сообщил юноша.
— Прекрасно. — Весело улыбнулся Мориньер. — Уверен, благодаря вам жители замка могут спать спокойно.
Мориньер соскочил с коня:
— Пришлите конюха, шевалье! Вас не затруднит оказать мне эту услугу?
— Разумеется, сударь, — холодно ответил де Ларош. — Но полагаю, вначале следует сообщить графине о вашем прибытии.
— Конечно, непременно сообщите. — Жосслен внимательно всмотрелся в упрямое лицо юноши. — Вы позволите мне пройти к камину или предпочитаете оставить меня дожидаться решения графини во дворе?
И тут Ансельм де Ларош испытал странное. Мгновение-другое он не мог отвести взгляда от вдруг потемневших глаз гостя. Одновременно с этим де Ларош ощутил непонятные, необъяснимые покой и уверенность, что этот человек имеет право быть в этом замке и вести себя в нем, как хозяин.
Это было так удивительно, невозможно так, что он, вынырнув, наконец, из этого морока, смутился, замешкался.
Не успел ответить. Во двор выскочила, — откуда только взялась прыть, — нянюшка Пюльшери. Семеня, она приблизилась к гостю:
— Граф! Жосс! Голубчик! — Она прижалась к его груди. Заплакала от радости. — Господи, как я рада! Идемте! Идемте в дом!
Лицо мужчины тут же разгладилось, смягчилось. Он бережно обнял старуху, кивнул де Ларошу и в сопровождении Пюльшери отправился отогреваться к камину.
А недовольный собой де Ларош повел жеребца в конюшню.
* * * *
Когда до Клементины донесся из нижней залы такой знакомый, — тихий, проникновенный, достигающий каждой клеточки, каждой частицы души, — голос, она не поверила своим ушам. Она ненавидела этот голос. И ей показалось на мгновение, что у нее просто начались галлюцинации.
Чтобы убедиться в этом, она отложила книгу в сторону и вышла из своей комнаты. Сделала несколько шагов вниз по лестнице и задохнулась от негодования, встретив направленный на нее снизу спокойный, ясный взгляд. Ни тени смущения или неуверенности.
— Госпожа! Какое счастье! Господин де Мориньер! — старуха от радости заговорила на своем родном провансальском наречии. — Теперь-то, госпожа, вам не придется скучать. Господин де Мориньер — удивительный рассказчик. Он так добр, так силен и так много знает!
Клементина никак не могла остановить этот поток красноречия, эту хвалебную песнь, льющуюся из уст счастливой женщины.
— Вот как? Господин де Мориньер? — произнесла она, дождавшись паузы. — Мне кажется, сударь, прежде я знала вас под другим именем. И прежде вы были в сутане.