Она углубилась в меню.
У нас с ними всё разное. Любовь и ненависть, верность и предательство, правда и ложь. Даже пища иная. Русские – другая цивилизация, они никогда не станут похожими на нас. Это понимали и Бисмарк, и Гитлер, понимает сегодня и Меркель.
С ними нельзя строить корабли, паровозы и самолеты. У них привлекательны только люди и ресурсы, которые им достались по природе, от Бога. Онидо сих пор не в состоянии пользоваться ими. Если бы у немцев была хотя бы десятая часть того, что имеют русские…
- На чём остановимся? – Рита нетерпеливо постукивала пальцами по обложке меню.
- Я вам доверяю. Что себе, то и мне.
- А пожелания? – пододвинула карту вин.
- Что-то традиционное, не сильно авангардное.
Из ниоткуда возник официант.
- Всего по два: vichyssoise, gardenier avec jambon grillé, macedoine, bûche de noël, french tom bordeaux reserve.
Протараторила, зараза. Лягушачий язык, лягушачья пища, - неприязненно мелькнуло у Ланге.
- А можно нормальным языком всё это обозвать?
- Всё просто, - открыто улыбнулась Рита, - холодный луковый суп, гарнир из свежих овощей с горячей ветчиной, фруктовый салат, рождественский кекс и красное сухое «Бордо». Ничего лишнего.
- В Украине можно немного выпить за рулём?
- Правила здесь действуют избирательно. В зависимости от статуса водителя.
Официант подкатил тележку, расставил горшочки, тарелки и в центре водрузил супницу.
- М-да, не похоже на простую украинскую еду, – Ланге подцепил вилкой кусок буженины.
- Не расстраивайтесь, Пауль. С настоящей украинской едой у вас всё равно не сложится.
- Почему?
- Украинская еда, коллега, - суровое испытание для желудка, – Рита пригубила вино. – Всё очень жирное, тяжёлое и в больших количествах. Напитки крепкие, сорок процентов и выше. Всего подается много. Отказываться не принято, особенно от выпивки. Это традиция, которая живёт у них в позвоночнике.
- В каком позвоночнике?
- Это сленг, Пауль. Традиция, впитанная с молокомматери, ну… на генетическом уровне. Так что, готовься сражаться за столом, «немецкая душонка»!
- Что-0-0?
- «Немецкая душонка» – местная квинтэссенция образа человека из Германии. Один немецкий бизнесмен пытался победить русское разгильдяйство железной немецкой волей. Но умер.
- Мой бог! Кто? Отчего?
- От еды. На празднике он сел между двумя попами. Один из них спросил: «Ну что, немецкая душонка, съешь сто блинов?». Бизнесмен принял вызов. Он съел ровно сто блинов и тут же за столом умер. Немецкая железная воля завязла в бытовой русской абсурдности.
- Когда это было?