В кладовке нашли мельничные жернова, маслобойку и ткацкий станок. Сколько же им лет?
А как рады были этому дому мои родные… Мне не понять, ведь всего-то четыре комнаты.
Все село с интересом следило, что получится из моей работы. Старожилы несли воспоминания, как драгоценности. Я узнала, где в войну был тайник, а где лучше посадить орех. А еще я узнала, что колодец у нас выкопан в девятнадцатом веке и надо бы его почистить. Глубина? «Десять с половиной метров, а на дне каменная плита, это знает все село. Он святым человеком освящен, поэтому в нем никто не утопится»… Но у меня уже не было, ни сил, ни желания продолжать работу.
Я легла на траву и долго лежала. И внезапно мой девяносточетырехлетний родственник, который последние пять лет дальше своей комнаты не ходил, встал и, опираясь на две палки, доковылял до меня. С присущей ему когда-то иронией он сказал: «Это хорошо ты придумала дом поднимать. Очень хорошо. Пусть Бог тебе помогает. Вот только гвоздей тебе негде взять крепких, мы ведь эти из танка делали».
Я посмотрела на него, и печаль сразу как рукой сняло. Надо продолжать…
Иван — охотник от Бога. За свою биографию завалил девяносто шесть медведей, причем на некоторых охотился в одиночку. Таких, как он, больше нет в нашей области, а может, и во всей России.
Он отменно читает следы птиц и зверья, обитающего в тайге, знает также законы леса, которые свято чтят представители северных народностей — ханты и манси. И, конечно, каждый раз собираясь на охоту, верит в удачу. Без этого никак. Ружье у него тоже особое, фартовое, как он сам говорит. На вид обычная двустволка, а на ней тоненьким шрифтом нацарапано стихотворение Никитина «Утро». Это, говорит охотник, и придает бодрости в моменты отчаяния и холода.
И, хотя стихотворение написано без ошибок, с грамотой у Ивана с детства неладно. Так вышло, что он всего три класса закончил. Служба в армии не в счет, хотя поначалу Иван здорово на нее надеялся. А там, увидев, как стреляет таежник, сразу решили — парню надо дать развиться в полную силу, такие люди всегда нужны стране, а грамотно писать вовсе не обязательно, ученых нынче и так много. Так и вернулся Иван домой, из всех армейских наук освоив в полной мере только снайперскую. Дома устроился охотником в леспромхоз, женился и вскоре заработал репутацию самого удачливого и смелого представителя своей профессии.
Говорит Иван мало, в основном за него рассказывают жена и старшая дочь — обе Надежды:
— Вы с папой, пожалуйста, попроще будьте. Он ведь охотник до мозга костей. А они вам мало чего могут рассказать. Говорят много обычно те, кто с людьми каждый день общается, со словами правильно обращаться умеет, а папа месяцами пропадает в тайге, там даже радио нету. Он никаких новостей не знает, абсолютно ничего. Мы ему газеты с собой время от времени даем, но он редко их читает. Иногда вообще не знает, что в стране происходит.