— А что потом? — Тапу Тетуануи, который завороженно слушая рассказ старого капитана, снедало любопытство.
— Сперва я подумал, что они меня убьют, — спокойно продолжил свой рассказ великий навигатор. — Те люди считают всех чужаков шпионами, за которыми придут воины с соседних островов. Потом, когда я им рассказал о своих приключениях, они стали ко мне иначе относиться.
— Они были любезны?
— Любезны не то слово. Они были любезными, думая, что я закончил путешествие и навсегда останусь с ними. — Он поцокал языком и тряхнул несколько раз головой: старого капитана до сих пор удивляли жители далекого острова. — Думаю, что при одном взгляде на мою разваливающуюся пирогу они решили, что мне и в голову не придет снова проплыть на ней по океану две тысячи миль, отделяющих меня от Бора-Бора.
— Очень логичное заключение, — подметила Ваине Типание.
— Для них да, потому что они с годами потеряли любовь к морю, но не для сына великого мореплавателя Бора-Бора, у которого была только одна мечта — вернуться домой. — Он улыбнулся своим воспоминаниям. — Я не стал разубеждать их, принял предложение дочери вождя племени и прожил там несколько месяцев, восстанавливая силы и практически заново учась ходить. Не хочу отрицать, то было прекрасное время… Действительно прекрасное.
— А почему ты не остался? — снова спросила добрая женщина. — Может, ты не любил свою жену?
— Любил, — признался он. — Однако мое сердце принадлежало Бора-Бора. Рапа Нуи — остров негостеприимный, продуваемый всеми ветрами. А народ там живет в страхе, потому что у них нет мира даже между собой. Каждый клан пытается устанавливать свои законы. Все охвачены ненавистью и злобой, а мой отец меня учил: ненависть в сердце — то же самое, что клопы в постели, тебе никогда не удается спокойно заснуть. Поэтому в один из вечеров я поклялся своей жене, что никому и никогда не выдам расположения их острова, и уехал.
— Но как?
— На своей пироге.
— Но ведь она была разбита!..
— Да, была, но я раздобыл смолы и свил канаты из волокон растения, которое они называют хуа-хуа. Первые дни я дрейфовал, законопачивая самые большие щели. Потом, когда убедился, что меня никто не ищет, я вернулся и спрятался на одном из островков, возвышавшемся на юго-востоке от Рапа Нуи. Там я провел месяц, заканчивая ремонт и запасаясь яйцами. Когда все было готово, я снова вышел в море и четыре месяца спустя высадился на Бора-Бора.
— Я очень хорошо помню день твоего возвращения, — тихо сказал человек-память, — и хорошо помню песню, которую пели в твою честь.
— Да полноте! — запротестовал Мити Матаи, разгадав его намерения. — Это выглядело слишком глупо! Не собираешься ли ты снова ее запеть?