– Бог О́дин не забывает ничего. Если тебе нужна моя служба, исполню, как уговорились. Да и как могло быть иначе? Уж не решила ли ты, гостья, что Отец Дружин станет увиливать от собственного обещания?
– Когда-то владыке Асгарда случалось нарушать клятвы.
– Верно. И за это владыка Асгарда уже заплатил. Так что ж тебе нужно, Гулльвейг? Ты помогла мне в оный час, Мать Ведьм. Я готов помочь тебе.
– Тогда сделай то, о чём я прошу, – Гулльвейг склонилась к самому лицу сидевшего О́дина, легонько коснулась седых волос. – Сделай то, о чём я толковала тебе тогда, отдавая талисман. Время пришло. Звёзды сошлись, и пославший меня напоминает о необходимом.
– Пославший тебя? Кто это? Великий дракон?
Улыбка на соблазнительных алых губах.
– Неважно, бог О́дин. Мы, Древние, должны помогать друг другу.
– Я готов, Гулльвейг.
– Ты неучтив, достойный хозяин.
– Я помню, как всё начиналось. Как ты пришла в Асгард. Как вела прельстительные речи о красоте и власти золота. Зачем, Гулльвейг? Ясно, ты исполняла волю пославшего тебя, но для чего? Какая цель? Эпохи родились и канули с того дня, нет больше ни асов, ни Асгарда, а мы с тобой всё живём, обломки сгинувшего времени.
– Такова воля судьбы.
– Быть может, – пожал плечами Старый Хрофт. – Я неучтив, это верно. Но я готов исполнить слово.
– Печально, – вздохнула Гулльвейг. – Я тогда помогла тебе, а ты бежал от меня так, словно я покусилась на твою невинность.
– Я не был верен Фригг, пока она была жива, Мать Ведьм, но сейчас я не изменю её памяти.
– Думаю, она предпочла бы обратное, – фыркнула гостья. – Но я скажу тебе так: когда в твою дверь постучится Истинный Маг по имени Хедин, не отворачивайся от него.
Отец Дружин пожал плечами и бросил в огонь ещё одно полено, взвилась целая стая пламенных искр.
– Это нетрудно сделать, Гулльвейг. Если, конечно, он таки постучится. Или я должен сам отыскать его?
– Нет, бог О́дин. Ты ничего никому не должен – кроме меня.
– Обнадёживает, Гулльвейг.
– Конечно. Я всегда дарю надежду. Разве не так? Разве твой золотой меч не достаточное доказательство?
– Твою просьбу исполнить легко, – повторил Отец Богов, уклоняясь от прямого ответа. – Мне даже неловко. Ты отдала мне действительно могущественную вещь, а я…
– Вещи мертвы, бог О́дин. Кому, как не тебе, знать это. Просто вы, мужчины, так любите красивые игрушки… даже если вы проживёте века и века, внутри вы всё равно мальчишки. Иногда мне даже завидно. Хотела бы я… становиться такой… – она улыбнулась, – такой простой. Чтобы целью становилась бы разукрашенная рунами и чарами железка, лучше других способная рубить другие железки.