— Видел ли ты когда-либо такие деревья, Пьетро? — спросил его отец настоятель.
— Никогда ещё не видел я таких чудес, — ответил Пьетро растерянно. — Должно быть, это деревья, уцелевшие с Эдемского сада. Я знаю, что то дерево, которое растёт пред престолом Божьим, приносит двенадцать плодов, каждый плод в свой месяц!
— Сын мой, деревья эти никакие не особенные. Просто к стволу одного дерева мы научились прививать ветви с других деревьев, приносящие другие плоды.
Пьетро внимательно слушал, но по лицу его было видно, что он не понимает, о чём идёт речь.
— Вот, смотри, — сказал отец настоятель, срезая с одного из деревьев веточку толщиной с мизинец. — Это ты, Пьетро, — указал он на веточку. — Ты теперь так же отрезан от своего дома, от своего родства, крестьянства, и теперь хочешь быть привитым к другому дереву — к Церкви, вот к этому, скажем, дереву.
Аббат подвёл Пьетро к большому дереву с толстым стволом. Таких деревьев Пьетро никогда ещё не видел и не знал, как они называются. Ветви его были усыпаны различными плодами: одни краснели какими-то ягодами, другие ломились под тяжестью груш, яблок и других, незнакомых Пьетро, плодов.
Отец настоятель тем временем внимательно оглядел «церковное» дерево, срезал одну из веточек, а потом приставил к свежему срезу «веточку Пьетро» и обмотал плотной тряпицей. Он достал откуда-то склянку с белой, мутной жидкостью и полил ею перевязку.
— Теперь веточка привита.
— И какой принесёт она плод? — растерянно спросил Пьетро.
— Я привил твою ветвь к доброму дереву, — ответил настоятель. — И ветвь твоя добрая — она принесёт гранатовые яблоки, красные, как кровь Спасителя.
Пьетро упал на колени и вновь схватил грубую, как у крестьянина, руку аббата. Он припал к ней щекой и заплакал от благодарности.
— Будет, будет, — поднял его тот. — Только помни, Пьетро, что к дереву этому не только Бог руку приложил. И хотя корень хорош, но есть ветви, что приносят плоды негодные. Их Садовник отрезает, но не ранее, чем убедится в том, что они безнадёжны. Понимаешь ли ты значение этой притчи, мой сын?
— Понимаю, падре, — кивнул Пьетро.
— Тогда скажи мне, как ты её понимаешь? — настаивал святой отец.
Пьетро задумался на минуту.
— Когда я подходил к аббатству, — начал Пьетро, — то встретил молодую крестьянку, которая сказала мне, что монахи платят ей овощами за её блуд. Они, наверное, на той ветви, что даёт кислый плод.
— Ты хорошо это заметил, сын мой, — медленно произнёс отец настоятель, внимательно глядя на Пьетро. — Плохо лишь то, что если срезать все плохие ветви, то Церковь останется голая.