Одно лишь тяготило Адриана в его отношениях с Ларисой — то, что он так и не сказал ей, кем в действительности являлся и что с ним сталось. Для неё он был просто бывшим учителем, который вследствие каких-то обстоятельств, какой-то там болезни, потерял работу. Ей очень нравилось бывать в его маленькой квартире. Она брала с полок разные книги, нюхала их, раскрывала, аккуратно пролистывала и ставила на место. Она вообще очень любила читать, но читала и говорила только на венгерском. Адриану казалось, что это был её способ закрыться от реальности, уйти назад, в своё не такое уж и далёкое венгерское детство…
На двадцать четвёртый день её рождения Адриан приготовил для Ларисы особенный подарок — маленький белый «Фиат». Он купил его на деньги, перепавшие ему от одной весёлой, эксцентричной британской парочки, с которой Адриан целых две недели делился анекдотами и марихуаной. Он не хотел, чтобы Лариса уезжала, но и не желал держать её в рабстве. Адриан испёк пирог и приготовил ужин для двоих в своей маленькой квартирке. Он долго ждал её, не притрагивался к еде. Заснул часа в два ночи, и свечки на столе сгорели напрасно, не порадовав ничьих взоров.
А на следующий день из вечерней газеты Адриан узнал, что тело венгерской проститутки с двадцатью четырьмя ножевыми ранениями было найдено в лесу неподалёку от Рима. Адриана стошнило, а потом он долго бился в истерике. Он нашёл в ящике стола молоток, выскочил во двор и стал вдребезги разбивать только что купленный автомобиль. Соседи вызвали полицию, и Адриан, кинувшийся было на полицейских с молотком, получил дубинкой по голове и потерял сознание.
Через неделю его выпустили, обязав теперь регулярно приходить на проверку к психиатру. Адриан первым делом бросился к Тони. Тот валялся пьяным на диване — том самом, на котором Адриан впервые увидел Ларису. В его красных глазах Адриан увидел подозрение и испуг.
— Ты что?! — закричал Адриан, хватая Тони за майку. — Ты что?! Ты думаешь, я это сделал?!
Тони смотрел на него неуверенно, со страхом.
— Не знаю, — выговорил он наконец, высвобождаясь из рук Адриана. — Но я прошу тебя больше сюда не приходить — ты приносишь несчастье.
Адриан снова потерял весь свой мир, потерял всё, что как-то ещё привязывало его к жизни. Более того, чем больше он задумывался о смерти Ларисы, тем больше сомнений вкрадывалось ему в голову. А вдруг это он — убийца? Ведь он знал, где её найти. Может, он в тот вечер и не заснул вовсе. Или же заснул так, что лучше бы ему было не просыпаться. Двадцать четыре ранения! Ведь это был её двадцать четвёртый день рождения! Но кто здесь, кроме него, мог об этом знать?