– Значит, сейчас они учатся делить Вселенную с другими богами. Неплохо. Многие из двуногих на это абсолютно не способны. – Она покосилась на Страйкера. – Кстати, как ты себя чувствуешь?
Страйкер понял. Об эйфе он рассказал ей почти сразу после битвы.
– Нормально, – заверил он. – Даже о синем цвете почти не думаю.
После боя он вернулся в командную капсулу и вынул свои таблетки. Он отправил их в фонд средств первой помощи, собранных для помощи жителям Церна, пострадавшим от боевых действий. Импланты большинства из местных жителей почти не отличались от стандартных мозговых имплантов Конфедерации, хотя главным их назначением было прямое общение с богами. Эта горстка синих жвачек помогла нескольким нечастным избавиться от страданий, подумать о своем исцелении.
Он понял, что больше в эйфе не нуждается.
Так долго был он обращен в самого себя, в свою боль, что недостаточно думал о других. Теперь он изменился.
Может быть, именно то, что надо было думать о судьбе Церна, отвлекло его наконец от кошмаров Аристотеля?
Может быть, что-то более личное? Спасая людей, особенно людей тебе дорогих, отучаешься думать только о себе.
Он не мог дать ответ. Он даже не знал, сможет ли он когда-нибудь ответить.
Но точно знал, что эйф ему больше не нужен.
То, что ему было нужно, находилось рядом с ним.
– Я люблю тебя, – сказал он. И крепко ее обнял.