В результате заряд просачивался прямо в имплант и поступал в ключевые области памяти и ощущений в головном мозгу. Ощущение было очень приятное. Больше того, притуплялись и отодвигались на задний план неприятные, горькие воспоминания. И никакого отрицательного воздействия на функционирование мозга. Привыкания эйф тоже не вызывал и широко использовался медтехниками для снятия стрессов и помощи пациентам с травмированной психикой.
Некоторое эмоциональное привыкание было, конечно, неизбежно. Однако имплант легко перепрограммировался на отторжение эйфориназы раз и навсегда. В любое время Страйкер мог бросить эту привычку.
В вооруженных силах Конфедерации эйф был включен в список запретных препаратов, но все знали, что офицеры разного ранга употребляют его. В конце концов, вреда от него не было, он даже помогал сосредоточиться, активнее мыслить.
Однажды, двенадцать лет назад, выборочная проверка выявила следы эйфа в импланте и крови Страйкера. На его карьере это не сказалось, но имплант перепрограммировали. Через две недели он нашел гражданского медтехника, снявшего блокировку эйфа.
Жизнь продолжалась, и переносить ее было легче, принимая время от времени эти яркие синие лепешечки.
Прозвучал сигнал, диафрагма люка боевого центра раздвинулась и впустила лейтенанта Келли Тайлер. Она пригнула голову, чтобы не задеть край люка, а когда выпрямила ее снова, удивленно воскликнула:
– Ой! Извините, полковник. Я… я просто не ожидала найти здесь кого-нибудь.
– Всегда можно спросить машину, лейтенант.
– Да, сэр, но мне и в голову не пришло. Сюда обычно никто не ходит.
– Я прихожу. Очевидно, вы тоже.
– Э… Да, сэр. – Она казалась смущенной. Длинные рыжие волосы в нарушение всех предписаний распущены вдоль спины. Она машинально запустила в них пальцы, потом осознала свое движение и отняла руку. – Я… э… хотела проверить «Виктора» отсюда, из командного пункта.
– Я только что этим занимался. По всему полку. Но, пожалуйста, если хотите, проверьте еще раз.
Он видел ее замешательство, понимал, что она подыскивает подобающий ответ. Конечно же, она тоже хотела уединиться.
Почти сразу же по прибытии в полк он понял, что лейтенант Тайлер – странная личность. Робкая, не высказывающая своего мнения, она все же была превосходным командиром боевой машины, они прекрасно понимали друг друга. С Боло она разговаривала гораздо свободнее, чем с коллегами.
Может быть, она немножко влюблена в своего громадного подопечного и хочет с ним попрощаться и пожелать удачи.
Он уважал ее чувства.
– Я буду на командном пункте. – И, проверив время по импланту, он добавил: – В вашем распоряжении десять минут.