Вот за что деда уважаю, так это за его красноречие и манеру убеждать. Я отдал свой АК и сразу почувствовал себя голым. Неуютно, в общем.
Мы разбили лагерь в живописном месте, на выступающем высоченном обрыве. К нам можно было подойти только со стороны леса. Лагеря не было видно, зато я наслаждался прекрасной панорамой… И как не наслаждаться! Заливные луга, ледоход. Что может быть красивей? Что еще может заворожить так, как завораживает бездонное синее небо, теплое солнышко и ненавязчивое пение птиц, запах весны? Жить мгновением… Что может быть лучше? Так могут все дети и лишь немногие взрослые.
Тишина, ты расслаблен, ты видишь ветер, видишь и ощущаешь, как дышит земля, видишь невидимое. Ты вне времени, вне пространства. Все элементарно. Тихо потрескивает небольшой уютный костерок. Оранжевое пламя танцует, обнимая хворост.
— А вот и гости… – дед усмехнулся и ласково посмотрел на меня. – Опять проворонил.
На поляну вышли трое мужчин и женщина. Все были одеты одинаково: фуфайки, ватные штаны, валенки, вязаные шапки. У всех за плечами объемные рюкзаки. У самого худого – калаш на шее. Я непроизвольно дернулся и услышал смешок деда. Ай да старик… Ведь знал, что я первым делом схвачусь за оружие.
— Добрый вечер, люди добрые… – заговорил самый старший. – Не пустите ли к огоньку погреться?
— И вам по добру, – дед говорил размерено. – Отчего не пустить? Вона и чаек уже готов. Крепыш‑то пьете?
— Пьем, батя, пьем, – старший поставил рюкзак на землю.
В лагере началась суета, застучал топор, разворачивались палатки, распаковывались рюкзаки. Ни дать ни взять – туристы в походе. Туристы, да не совсем. У каждого полным–полно каких‑то непонятных веревочек, узелков, мешочков. На руках кожаные браслеты, странные кольца.
— Ух! Ну, отец, у тебя и крепыш! – по телу старшего пробежала дрожь, он слегка поморщился. – Хорош! Ух, хорош!
Дед в ответ только улыбнулся.
…Чай… Берешь горячую чашку замерзшими едва гнущимися пальцами и чувствуешь, как онемение проходит, а тепло растекается дальше, к локтям. В ладонях словно маленький огонек горит. Можно долго наслаждаться теплом, закрыв глаза: совсем немного согрев руки, делаешь глоток, и вот уже пламя разливается по всему телу, согревает… Нет ничего лучше горячего крепкого чая, чтобы согреть душу, тело, развязать язык. Кто не спасался от мороза чаем, тот не поймет меня…
Дед потер запястья рук друг о дружку – так он обычно грелся. Затем взял из рук Малхаза – так звали старшего из парней – кружку, пригубил немного, потом сделал глубокий глоток и передал дальше по кругу, по часовой стрелке.