Она очнулась и обнаружила, что Андреас пересек комнату и присел на край ее стола.
– Поскольку ты с таким пылом настаиваешь на разделении работы и отдыха, тебе не должно быть обидно, если я скажу, что плачу деньги не за то, чтобы ты вваливалась в офис в любое удобное для тебя время.
– Это несправедливо!
– Что несправедливо – так это то, что ты навязываешь мне политику невмешательства. Почему ты опоздала?
– Я была у диетолога Джеймса. Мы пытались придумать для него бессолевые, но вкусные варианты питания: в последнее время он жаловался на пресность еды.
Она не поднимала глаз выше уровня его бедер, но легче не становилось: вид ткани, едва сдерживающей его вожделение, заставлял ее дрожать. Память – действительно ненадежный друг. По крайней мере, сейчас она бы с удовольствием обошлась без воспоминаний о прошлой ночи: о его превосходном теле, очерченном серебряным лунным светом, льющимся из окон спальни, о том, как он двигался, стремясь к кульминации, оставившей ее в слезах…
– Как интересно. И что, придумали что-нибудь?
Ее дыхание участилось, не удержалась она и от того, чтобы провести языком по губам. От его острого взгляда не ускользнуло ни то ни другое.
– Да, у нас была пара неплохих идей. Время пролетело незаметно, поэтому я и опоздала на несколько минут.
– На сорок пять.
– Но я заранее подготовила все, что могло тебе понадобиться по делу с Мэтисоном.
– Когда это ты успела? – Андреас спрыгнул со стола и не спеша вернулся в свое кресло. – Когда я уходил вчера, ты не выглядела как человек, у которого есть силы заниматься подсчетами. – Он улыбнулся, как довольный хищник, и у нее внутри все перевернулось.
– Я не могла уснуть, – наконец выдавила она.
В ее голове было слишком много тяжелых мыслей, в основном о том, как далеко зашла ее любовь к Андреасу и чем все это может закончиться. Работа была жалкой попыткой хоть как-то помочь мозгу вырваться из порочного круга.
– И ты решила поработать? Надеюсь, ты не от меня этим заразилась. – Он медленно растягивал слова. – Насколько я помню, ты крайне негативно отзывалась о трудоголиках.
Элизабет посмотрела на босса с укором; он ответил широкой ухмылкой. Мрачное настроение, терзавшее его с утра, развеялось как дым: он был доволен тем, что она не могла из-за него спать. Такое положение его более чем устраивало.
– Есть кое-что, о чем я хотел с тобой поговорить.
– Это касается работы?
– Конечно, это касается работы, – раздраженно ответил Андреас. – Ты очень ясно дала понять, что в священных стенах этого временного офиса я могу говорить с тобой только о работе. Двигай сюда стул.