Она, по-видимому, не подозревала, что Ник — заправский игрок в покер. В последние несколько лет он только и делал, что «выпускал пары» за картежным столом. Ночь незаметно переходила в день, и он вставал из-за карт, разбогатев на несколько тысяч. Покер, как и застарелая привычка к курению, неизменно притягивал его, и Ник предавался пороку скорее из удовольствия, нежели ради выгоды. Нет, он не позволит ей одержать верх. Предчувствие подсказывало ему, что победа уже близка.
И Ник нанес решающий удар:
— Ты решила запросить чрезмерную цену? Прекрасно. Сделка отменяется. Можешь попрощаться со своими денежками. А я пока решу, кого мне пригласить на твое место.
Алекса выскользнула из кресла, закинула на плечо сумку и встала прямо перед ним:
— Рада была снова повидаться с тобой, Красавчик.
Прямое попадание. Он не знал наверняка, догадывается ли она, как выводит его из себя детское прозвище. Ему отчаянно хотелось схватить ее и встряхнуть хорошенько, чтобы вышибить из нее эту привычку. Ник еще подростком остро реагировал на свою кличку и за годы не научился воспринимать ее спокойнее. Вот и теперь, словно в детстве, он стиснул зубы, но спрятал раздражение под добродушной усмешкой.
— Ага, и мне приятно. Заглядывай иногда. В общем, не пропадай.
— Хорошо. — Она выжидающе помолчала. — Пока.
В этот момент Ник понял, что просчитался. Он был кругом неправ. Александрия Мария Маккензи вполне способна выиграть в покер — и не потому, что мошенничает, а потому, что готова к проигрышу. И сейчас она играла в опасную игру — в «цыпленка».[6]
Алекса повернулась и пошла к двери. Взялась за ручку. И…
— Ладно!
Согласие слетело с его языка прежде, чем он успел подумать. Что-то подсказывало ему, что Алекса сейчас уйдет и не перезвонит, не скажет, что передумала. К тому же она, черт ее побери, была его единственной кандидатурой. Один год жизни был ничто по сравнению с целым будущим — о таком подарке Ник раньше мог только мечтать.
Надо отдать Алексе должное: она не стала злорадствовать — обернулась и обратилась к нему сухим деловитым тоном:
— В контракте, как я понимаю, о нашем последнем уговоре ни строчки. Ты даешь мне слово, что не нарушишь условие?
— Я могу внести изменения в документ.
— Не стоит. Так ты даешь мне слово?
Вся она была полна решимости. Ник понял, что она доверяет ему в той же степени, что и он ей, и его пронзила неожиданная радость.
— Даю тебе слово.
— Тогда и я даю согласие. Ах да, а расторжение брака через год? Моя семья не переживет такого потрясения. Скажем, что столкнулись с непреодолимыми разногласиями, и притворимся, что расстаемся друзьями.