– Черт, черт, черт, черт! Я же вам говорил, бич нас кокнет. Не хочу умирать. Не хочу, – истерил Василий, беспокойно ерзая на месте.
Громила обошел каменный стол и, чиркнув зажигалкой, запалил три свечи. Дрожащее пламя осветило красный камень, на котором встречали смерть нарушители подземных границ. Повернув голову в сторону клеток, убийца выключил фонарик. Из темноты донесся звук шагов. Все было четко спланировано. Маньяк хотел, чтобы жертв было много. Он специально ждал, пока они проснутся, дал им время познакомиться, а затем приступил к любимой части. Никто из пленников до последнего вздоха не должен был знать в кого войдет наконечник багра.
Дима отчетливо слышал, как Василий в истерике бьется головой об стену, причитает и умоляет не губить его первым. Вел он себя как клоун, возможно, поэтому до сих пор был жив. Дима сидел неподвижно, чувствуя на затылке горячее дыхание Кости. Он крепко зажмурился, когда шаги остановились напротив их клетки. Острие багра срезало слой ржавчины на прутьях. Заскрипела каменная крошка под подошвами.
Почувствовав присутствие убийцы, Василий заскулил еще громче:
– Нет! Не меня! Там полно народу! Убей их!
Последовал удар. Захрустели сломанные кости. В лицо Диме ударила теплая струя. Василий умолк. Послышался стон. Жертва была выбрана. Дима отчетливо слышал, как кровь ручейками стекает на пол, слышал, как в судорогах трепещет напряженное тело. Раздался новый удар. Прутья задрожали. Пещерный человек вскарабкался на крышу клетки и, немного повозившись с запором, открыл люк. Как только часть стальной дверцы упала на прутья, тишину прорезал треск распарываемой ткани. Тело повисло в воздухе, забившись конечностями о прутья, точно свежепойманная рыба. Убийца втащил труп наверх и отшвырнул его в сторону. Об пол звякнуло копье. Маньяк закрыл люк и спрыгнул вниз.
– Я жив! Черт, я жив! – раздался ликующий возглас.
В пламени свечей было видно, как маньяк кладет вздрагивающее тело Игоря Денисовича на камень. Потом громила стал нежно водить рукой по лицу старика. Нижняя часть массивной фигуры слилась с алтарем. Отчетливо просматривался только торс и плечи, над которыми нависала большая шарообразная голова. Светоотражающие полосы сигнального жилета переливались серебристым светом. Неестественно длинные пальцы рук, жадно прощупывавшие каждый сантиметр изувеченного тела, были обмотаны бинтами. Убийца как будто пытался исправить содеянное, вернуть жертву к жизни, но потом все изменилось. Подчиняясь неведомому импульсу, садист издал пронзительный свист, выхватил из-за пояса длинный тесак и стал кромсать тело путейца. Одна из свечей погасла, но удары только усилились. Он рубил так энергично и усердно, что звуки сочного чавканья и частые шлепки заглушили даже шум падающей воды.