Экран погас. Надо бы выдернуть этот проклятый диск… я несколько раз пытался подцепить его пальцами, диск не поддавался, сидел прочно, ага, значит, я все-таки что-то сломал… еще бы не сломал, пить надо меньше, тогда и новенькие плееры ломать не будем, а то привидится же такое…
Спать, спать… завтра на работу, еще не хватало пьяному на работу явиться, то-то будет весело. Спать… Легко сказать, спать, все посматривал на экран, боже мой, привидится же такое… спьяну… ну ладно черти всякие мерещились, или собачки маленькие по потолку бегали – такое бывало, но чтобы вот так… Политический этот обогреватель, или как его там…
Перекрестился, прочитал Патер Ностер, на душе полегчало.
Не доберется он до меня…
Не должен…
…я бежал по бесконечной земле – из ниоткуда в никуда.
…то ли снилось, то ли не снилось, привиделся какой-то бред – уже в который раз, навалился на меня среди ночи. То ли во сне, то ли наяву видел землю – большую, бескрайнюю, в вечерних сумерках горели огни – города, города, города, гремели комбинаты, иногда я пересекал широкие поля, по ним ползли и ползли какие-то вертушки, я догадался – комбайны…
Странный мир…
Как я сюда попал?
И не подумаешь, и не остановишься – какая-то сила гонит и гонит вперед…
Бескрайняя земля – я вижу тающий свет сумерек, вижу, как с запада ползет что-то темное, холодное, как зимняя ночь. И люди идут навстречу темноте, и хочется упредить, крикнуть: берегитесь – и слова стынут в горле…
Что-то берут, что-то тащат из темноты люди, вон несут какие-то яркие одежды, и я вижу, как одна за другой замирают большие фабрики.
Некогда думать… бегу, бегу сломя голову по большой земле… Как будто настигает кто-то – но нет сил обернуться.
Снова что-то тащат из темноты люди, берут из темноты караваи хлеба, большие, душистые – замирают комбайны на полях…
Люди снова тянутся в темноту, исчезают в сумерках. Медленно – один за другим – гаснут окна домов, пропадают в темноте большие города, я уже не вижу, куда бегу…
Тьма сгущается… даже не тьма, не холод – какая-то жуткая пустота, безлюдье, которое кажется страшным. Бегу наугад, ищу человека, хоть одного человека – нет никого, огибаю руины когда-то огромных зданий, спотыкаюсь о чьи-то белые кости…
Из темноты выходит Джефферс, я бросаюсь к нему, он как будто не узнает меня, мой хозяин, идет по обезлюдевшей земле – зловещий, жуткий. Не сразу замечаю у него в руке нож, взмахивает, пронзает лезвием землю… еще… еще… из безлюдной земли хлещет черная вода, присматриваюсь, понимаю, что не вода – кровь заливает темную пустыню…
– Не на-а-адо-о-о!