Святая Тереза из Лизье говорила: «Если бы я и совершила все преступления, какие возможно, я бы все равно чувствовала, что все это множество обид — лишь капля воды в пылающем костре.» Есть прекрасные страницы у Исаака Сирина, которые увенчиваются песнью хвалы спасающему Богу, Который нас всех собирает в Свою любовь, обнимает всех Своей любовью.
«Бог пришел, чтобы все люди были спасены» (1 Тим 2,4); грех же, — но никогда не окончательный приговор, — есть непонимание всего смысла и всей силы Воскресения. В конечном итоге грех — это отчаяние. Кто–то сказал, что грех Иуды не в том, что он предал Христа, а в том, что он отчаялся в своем спасении. И, быть может, когда мы упоминаем Иуду во время литургии, то это Иуда внутри каждого из нас, которого мы разоблачаем. Что касается личности Иуды, то его можно лишь предать таинственному милосердию Бога, молясь не о том, чтобы Бог помиловал, но чтобы человек открылся милосердию Божию.
И надо молиться за всех, потому что спасение всех не происходит автоматически: в сердце Бога весь мир уже спасен, но надо, чтобы люди открылись для спасения, которое им дарят. Жизнь и любовь движимы молитвой, и она всегда что–то меняет во взаимоотношениях человека и Бога — с Его милосердием, с Его светом. И мы не можем никак это измерить: для Бога нет границ ни пространства, ни времени, и человеческое существование уходит в бесконечность.
Я вспоминаю о встрече с известным мистиком нашего времени отцом Софронием с горы Афон, который на мой вопрос о том, что произойдет, если человек откажется открыть свое сердце и принять этот дар любви, ответил: «Будьте уверены: пока кто–нибудь будет томиться в аду, Христос останется с ним.» И все те, кто комментировал Исаака Сирина, продолжая его традицию, говорят, что Бог стоит у дверей каждого сердца, даже когда они плотно закрыты, и, если нужно, Он будет ждать целую вечность, пока они не откроются Ему.
Эту надежду для всех я нашел в Тэзе, в этой общине, где действительно поняли, что Бог дает нам только Свою любовь, и что христиане призваны поступать так же: нести великую радость Воскресения и молиться, чтобы каждый человек принял эту любовь, дарованную всем.
Все началось в августе 1940 года с великого одиночества, когда двадцатипятилетний брат Роже переехал из родной Швейцарии во Францию, на родину своей матери. Вот уже многие годы он мечтал о создании общины, в которой бы день ото дня претворялась в жизнь идея примирения христиан, «где бы реально существовала доброжелательность сердца и где основой всего была бы любовь». Желая погрузиться в пучину человеческого отчаяния, он в разгар мировой войны поселился в бургундской деревушке Тэзе, в нескольких километрах от демаркационной линии, разделившей Францию надвое. Там он стал прятать у себя беженцев, в частности евреев, знавших, что его дом может послужить им укрытием при побеге из оккупированной зоны.