Мы перешли Колочу по двум наведенным мостам, из которых один находится правее, а другой в самом Бородине. Прошли мимо Колоцкого монастыря, и тут нашим глазам предстало тяжелое зрелище, глубоко нас поразившее.
Император несколько раз посылал приказы из Москвы о том, чтобы все раненые были эвакуированы. Покидая этот город, он еще раз подтвердил, чтобы все без различия повозки, не исключая и его собственных, были оставлены под раненых, которые не были в состоянии идти. Не делал ли он того же самого в Египте или при возвращении из Сирийской экспедиции? Не шел ли он сам пешком по пескам пустыни, уступая для раненых свою собственную лошадь? И вот теперь в этом монастыре нашлось еще около 1000 раненых, о которых сказали, что они неспособны перенести дорогу. Узнав о таком положении вещей, император, говорят, сильно рассердился на Жюно. Он досадует, что его распоряжения не были исполнены, и приказывает поместить всех этих несчастных в свои парадные экипажи, в экипажи его офицеров, в тележки маркитанток, в повозки из-под провианта и багажа.
Все дело в небрежности, эгоизме и торопливости этих презренных возниц: они с неудовольствием смотрят на то, что их заставляют нагружать повозки ранеными, так как боятся, что потеряют те богатства, которые они туда сложили. Они доходили до того, что ссаживали массами несчастных раненых, просивших хлеба и воды и умолявших дать им местечко на телеге. Вице-король старался спасти кое-кого из них. Говорят, что Даву делал то же самое, но все же значительное большинство раненых было брошено на произвол судьбы.
Пройдя еще некоторое время, мы остановились около маленькой деревушки, находившейся в двух верстах от большой дороги, между монастырем и Прокофьевым, где на эту ночь принц расположился со своей главной квартирой.
На развалинах Ивашкова, 31 октября. Покинувши на заре нашу стоянку, мы подходили к Прокофьевским высотам, когда услыхали оживленную канонаду. Вице-король послал одного из своих ординарцев, чтобы узнать, что там происходит. Тот вернулся и донес, что Платов напал утром на Даву около Колоцкого монастыря, но что бой был незначительный. Даву ответил на атаки врага артиллерийским огнем и продолжал свой путь. Отряды снова двинулись, но с постоянными остановками. Эта медлительность, эти остановки утомляют войска и оттягивают их приход на стоянку; при недостатке провианта, страдая от сильного холода, мы волнуемся вследствие этих несвоевременных задержек и виним в них Даву, тактика которого слишком медлительна для нынешних обстоятельств.