Сразу все почувствовали страшный голод.
Когда в сарае только хрустело на зубах, раздался мерный топот. Выглянули посмотреть.
Шли невиданные чудища в обледенелых звенящих одеждах с блестевшими от инея штыками. На лицах серебрились усы и брови. Сбоку шло такое же замерзшее водяное чудище, только вместо бороды у него стучали сосульки. Оно резко командовало:
- Ать, два! Ать, два! Чудища шли, как на учении.
- Рота, стой!
Зазвенело и простучало в разбивку.
- Отставить!
И снова та же команда:
- Рота, стой!
После того как раздался одновременный всплеск, спокойный голос сказал:
- Разойдись!
Это была офицерская рота полковника Кутепова.
Постоянная и при всяких положениях полная дисциплинированность роты А. П. производила на всех добровольцев сильнейшее впечатление. А сам А. П. даже после тяжких боев или переходов, и, несмотря на то, что был без денщика, утром на другой день являлся всегда подбритым, вычищенным, с блеском на сапогах и в той же форме с золотыми погонами, как во время Великой войны. У А. П. вот только фуражка, при атаке, всегда съезжала на затылок... Своей внешностью А. П. выделялся еще потому, что многие приехали в армию в штатском и оделись в широкие черные шаровары и мужицкие полушубки с нарисованными чернильным карандашом погонами, которые и указывали, что это офицеры, а не мелкие торговцы или прасолы.
И, глядя на А. П., был общий голос:
- Ну и молодчина Кутепов...
V.
В Ново-Димитриевской произошло слияние добровольцев с Кубанским отрядом генерала Покровского, и вследствие этого вторичная реорганизация Добровольческой армии.
Полковник Кутепов был назначен помощником командира 1-го Офицерского полка уже под начальством генерала Боровского.
Была решена атака Екатеринодара. Большевики оказывали отчаянное сопротивление. Бои тянулись подряд несколько дней. Добровольцы несли огромные потери, снаряды иссякали.
29-го марта Офицерский полк втянулся в бой около самого Екатеринодара. Полк рассыпался в цепь и залег под сильнейшим пулеметным огнем.
- Здорово сегодня стреляют... Трудно придется нам, - сказал Кутепов адъютанту полка и скомандовал:
- Цепь, вперед!
Цепь поднялась и пошла. За каждой ее перебежкой оставались неподвижные или еще судорожно подергивающиеся тела.
- Не кланяться, не кланяться! - ежеминутно раздавался громкий голос Кутепова, идущего рядом с цепью.
- Вперед, вперед!
Наконец, большевиков стали преследовать пулеметами. Офицерский полк подошел к казармам на окраине Екатеринодара. Большевики опять открыли стрельбу. Рядом с Кутеповым упал адъютант полка.