— Н-да, из Пьемура легче обратить на себя внимание, чем из Кервины, — в голосе наместника прозвучала зависть, которую благородный сет даже не попытался скрыть.
— Я бы так не сказал, — молодой собеседник задумчиво забарабанил пальцами по широкой поверхности мраморных перилл, окружающих террасу. — Я бы так не сказал. Кервина не многим дальше от Моры, чем Пьемур. Мне кажется, твоя беда в другом.
— В чём же? — недоверчиво спросил наместник.
— Ты слишком простодушен, благородный Контий Глабр. Извини за такое сравнение, ты слишком благороден. Чтобы сделать карьеру, мало служить Императору верой и правдой, надо ещё и обратить его внимание на свою службу.
— Этим занимаются высокие покровители при дворе. Увы, у меня их нет.
— Нет покровителей, значит, ты сам должен обратить на себя внимание Императора. Мне кажется, это не сложно, ведь на должности наместника ты ежедневно трудишься к его вящей славе. Вот, к примеру, это дело о некромантии…
Наместник скривился. Его лицо, и так иссечённое глубокими морщинами, стало совсем старческим.
— Гнусное дело, благородный Дентер. Не хотелось бы, чтобы Император услышал о нём.
— Почему? Мне вот, напротив, кажется, что оно способно принести тебе огромную выгоду, если, конечно, его правильно подать.
— И как же его подать правильно?
— Насколько я слышал, главная трудность этого дела в том, что нет возможности объективно определить, кто же из задержанных виновен в нечестивой волшебе.
— Истинно так. Единственный способ — это воззвать к Аэлису и допросить душу жертвы. Но это возможно только с разрешения самого Императора и только по делам государственной важности. Здесь же ничего подобного и близко нет. Речь идёт исключительно о применении недозволенного волшебства ради личных интересов.
— Занятии отнюдь не безобидном…
— Я скажу больше: занятии гнусном и мерзком. Некромант подлежит смертной казни равно с теми, кто злоумышляет против Империи, но…Убийство с целью создания зомби в отдалённой провинции на государственную важность никак не тянет.
— Согласен. И всё же принципы правосудия требуют изобличить тех, кто доподлинно виновен.
— Поверь, я бы с радостью, но в моих условиях это невозможно. Отцы-инквизиторы откровенно проморгали это дело…
— Полагаю, благородный Корнелий, ты уже известил об этом Мору и Центральный Капитул Ордена?
— Нет смысла. Спорить с Орденом можно только с позиции силы.
— Так и займи эту позицию. Среди магов Кервины созрел гнусный заговор. Преступившие закон изучали тёмные искусства, что запрещено законом и противно богам.
— Заговор? — изумился наместник.