– Князь приехал, – говорили деды, кланяясь проезжающим возкам и рыцарям.
– Беда будет, – отвечали их жёны, – Что в нашем захолустье он забыл? И те и другие были правы.
Пока отряд размещался возле харчевни, Свиртил с Милкой взяли с собой Павла и отправились ставить плетёные из веток ивы раколовки. Причал, построенный плотниками на месте нашей переправы, так и остался стоять. Более удобного места для раколовной снасти и придумать было нельзя.
Притопив корзины с рыбьими головами, Свиртил привязал верёвки к торчащему из воды столбу и обратил внимание на Милку. Литвинка собирала цветы для венка, росшие в изобилии у берега, под дубом, незаметно выложив несколько зёрнышек пшеницы.
– Что ты там делаешь? – Спросил Свиртил.
– День Земли сегодня[88]. Раз пашню не встретила, то и под дубом можно.
Закончив выкладывать зёрна, Милка стала поворачиваться в разные стороны света, тихо читая молитву.
'Гой, Земля еси родная
Земля матёрая
Матерь нам еси родная
Всех нас породила
Вспоила, вскормила
И угодьем наделила
Ради нас, своих детей
Зелий еси народила
И злак всякий напоила
Польгой беса отгоняти
И в болезнях помогати.
Повели с себя урвати
Разных надобьев, угодьев
Ради полый на живот'.
В это время в Звеженец к Лешко прискакал дозорный из Тынца. Сокольничий не стал повторять прошлой ошибки, когда в погоне за посольским караваном метался с одного берега на другой. Выбрав место у паромной переправы для своей ставки, он разослал разведчиков по оба берега реки. Если караван двигался из Ратибора, то перехватывать придется на правобережье, а если из Освенцима, то следовать они должны были через Тынец.
– Десяток рыцарей, два огромных возка с прицепными тележками тянут четверо коней каждую, а третий возок, всего двойка. – Докладывал разведчик.
– Отлично, – подумал про себя Лешко, – Ночью тёпленькими и схватим. В харчевне на ночлег все не поместятся, следовательно – разобьют шатры на берегу. Яцек, Анжей и Барек прирежут спящих в доме, а мы всех остальных.
Подумав ещё с минуту, вспомнив про монастырь бенедиктинцев, сокольничий громко выругался.
– Если эти ублюдки заночуют в монастыре, то оттуда их не выбить и за месяц. Где они остановились?
– Я не видел, сразу сюда поскакал.
– Ладно, на месте разберёмся. По коням! Иудеев не забудте.
Четыре десятка всадников покинули Звеженец на закате, добравшись до окрестностей Тынца за час. Владислав отправился в монастырь к бенедиктинцам разнюхать насчёт путников и в случае их обнаружения, должен был оставаться там.
Необычайно чистое небо открывало обозрению бессчётное количество звёзд, свет от пятнистой луны освещал реку, давая возможность отброшенной от причала тени перекатываться по крохотным волнам реки. На берегу стоял мальчик, вынимающий из мокрых ивовых корзин и складывающий в сетку тёмно-зелёных, шевелящих своими усами раков.