– Кем они только не были. И иудеями, и саксами и даже немцами. Стыдно им было …, год в неволе томились, а когда до дома сбежали …, сам знаешь, в Суздале сейчас ничего из камня не строят. Сказывали, что даже кору ели, вот и продались одному иудею. – Пахом перекрестился. – Тот пообещал к франкам переправить. Мол, замки там каменные возводить будут, мастера на вес золота. Поверили горемычные, да пирог только с виду сладким оказался.
– Ничего в мире не меняется. – Всё, как у нас.
– Они как на рисунок глянули, тот, что в картах лежал, чуть плакать не стали. Для суздальских каменных дел мастеров важно память о себе оставить, чтоб потомки восхищались …. Оно гордыня, конечно, но какой мастер не хочет, чтоб творение его рук помнили? – Ильич обвёл меня вокруг башни, показывая качество кладки. На первом камне положенном в основании башни, втихаря от всех зубилом было выбито: – Никифор и сын Михайло из Суздаля заложи град на усть Невы нарицаемый Орешек месяца иулия в 29 день.
Зерно, разложенное по коробам, хранилось в пяти амбарах. Как объяснил Ильич, подобный метод упаковки подсказал Гаврила, привезший берестяные корзинки, почти за бесценок из Юрьева монастыря.
– Пахом Ильич, мне сказали, что двадцать тысяч пудов скупили, неужели всё уместилось здесь? – На мой взгляд, на острове находилась только половина.
– Нет, столько было не вывезти. В одну корзину все яйца не складывают, вдруг, пожар, али ещё что-нибудь? Большая часть в монастыре, Алексич пообещал настоятелю, что привезёт чудо-плуг в подарок, хотя монахи просили колокол. – Пахом улыбнулся, своей фирменной улыбкой, после которой становилось понятно – сделку провернул удачно.
Палаточный лагерь окружал амбары по кругу, в центре стоял мой бывший походный шатёр, который в прошлом году был подарен Ильичу. Вдруг возле шатра три раза прозвенел колокольчик.
– Незваные гости? – Спросил у Новгородца.
– Чужаки – два звонка, а это Сбыслав с Гаврюшей с охоты возвертаются. Бренко им кабана проспорил, вот они с утра на тот берег и укатили. – Пахом указал пальцем в сторону Лопского погоста. – У Якуновича сокол есть, но он его с собой не взял – побоялся.
– А предмет спора? Из-за чего весь сыр-бор? – Мне стало интересно.
– Сбыслав сказал, что у сапсанов пары на всю жизнь. Людвиг не поверил, побежал у Гаврюши спрашивать, тот и подтвердил. – Ильич поправил фуражку, готовясь встречать друзей. – Одним словом – немец, хоть и крещёный.
Радости от встречи не было предела. Охотники добыли трёх подсвинков и матёрого секача, весом не менее десяти пудов. Четверо ушкуйников с трудом снесли добычу с насада.