– Какие странные эти урусуты, особенно одежда, прямо как шкура волка зимой. – Думал про себя Этей-Темир. – Серебро будет, после того, как прйдёт последний воин.
– Нет. После того как пройдёт первый, ты, кстати первый, так что тащи серебро. – Откровенно издеваясь, поведал кочевнику.
– Каждый воин будет нести дань, и складывать за крепостью. – Этей-Темир выдумывал находу.
– Хорошо, каждый принесёт, положит и отойдёт назад, откуда пришёл. – Ильич понял ход моих мыслей, и еле сдерживался от смеха.
– Зачем столько раз ходить взад-вперёд? Если мы договорились, то какая разница, каким образом ты получишь дань? – Сотник настолько увлёкся, что уже сам поверил, что серебро будет отдано.
– Пахом Ильич, по-моему, сто пудов мало, лёд попортили, всю рыбу распугали, от дел насущных нас оторвали. Переводи: двести пудов серебра, можно золотом до того, как солнце будет в зените; складывать здесь. Разговор окончен. – Достал саблю и прочертил на льду крестик.
Кочевник забрался на лошадь, выдернул копьё, покачал головой и отправился восвоясие, можно было не спешить.
– Не смог вчера одержать победу, а сегодня не добился успехов в переговорах. Шоно сломает хребет и будет прав. – Лошадка, чувствуя горечь хозяина, брела по льду, неторопливо перебирая ногами.
За то время, пока Этей-Темир вёл переговоры, кочевники успели проехать шесть вёрст по направлению к Смоленску. Разведка ушла по просеке ещё ночью, за час до восхода. К обеду, когда был сделан первый привал, Шоно уже знал, что выбрал правильное направление. К утру будут отправлины два лазутчика, под видом купцов, они и подадут знак, что ворота открыты.
Савелий ночевал в Смоленске, в своём доме, когда утром прибежал запыхывшийся Евстафий.
– Лексей побил степняков на реке, сотен пять утопил, не меньше. – Приказчик перевёл дух, и рассказал, всё, что поведал компаньон Пахома Ильича по рации. Приобщившись к тайне передачи слов на расстоянии, Евстафий не покидал лавку, боясь пропустить вызов.
– Вывешивай на лавке сигнальный флаг – 'общий сбор'. С тыла ударим по врагу, пока Алексий их на реке держит. – По этому сигналу, любой ополченец должен был известить своего десятника, а тот, в свою очередь, собрать и вести свой отряд к Молоховским воротам.
– Савелий, а можно мне с вами, сил сидеть в лавке, более нету. – Стал упрашивать сотника Евстафий.
– Ты что удумал? А случись что, кто известит нас, о положении в крепости? – Рязанец с упрёком посмотрел на приказчика, и тот понял тщетность всех своих усилий присоединиться к ополчению.
К полудню, более двухсот горожан слонялись возле постоялого двора, как раз напротив ворот. Ожидали гонца, который был послан к литвинам.