Рейвен ощутила дрожь его пальцев.
— Да. — Она вырвалась из его объятий. — Ты можешь еще волновать меня. Но обстоятельства теперь не те же самые.
Брэндон снова улыбнулся, показав ряд белых зубов, и запустил двигатель.
— Да, обстоятельства не те же самые. — Он включил скорость, а у нее осталось неприятное ощущение от того, что он точно повторил ее слова. Только они вкладывали в них разный смысл.
Обед проходил в спокойной и дружеской атмосфере и был просто великолепен.
Они сидели в крошечной таверне, которую однажды случайно обнаружили. Брэндон знал, что здесь их никто не потревожит ни просьбой дать автографы, ни предложением вместе выпить. Тут они были вдвоем — мужчина и женщина. Им был обеспечен прекрасный ужин с вином, в интимной обстановке, при свете свечей. К концу ужина улыбка Рейвен стала более непосредственной, и выражение тревоги, которое Брэндон видел в ее глазах в начале вечера, постепенно исчезло.
— Мне показалось, что я не ела целую неделю, — сказала Рейвен, доедая нежный ростбиф — фирменное блюдо таверны.
— Хочешь еще кусочек от моего? — Брэндон показал на свою тарелку.
Девушка со смехом ухватила кусок печеной картошки.
— Может, мы что-нибудь завернем и захватим с собой? Я хочу оставить место для десерта. Видишь там поднос с пирогом?
— Пожалуй, я лучше заверну тебя и доставлю прямо Корнуолл.
Рейвен засмеялась.
— Я буду мешок с костями, пока доеду до твоего Корнуолла.
— Одна остановка на ночь по пути Сан-Франциско — Нью-Йорк — и только, — уверил ее Брэндон. — Я говорил с Хендерсоном. — Он рассеянно накрутил на палец прядь ее волос.
— Очень мило с твоей стороны.
— Я встречу тебя в Нью-Йорке в конце твоих гастролей, и прямо оттуда мы полетим ко мне.
— Хорошо, но лучше все это объяснить Джули, у меня плохая память на даты и время. Значит, пока ты остаешься здесь?
— Я проведу в штатах две недели. — Он погладил ее по щеке, но она отмахнулась, тогда он дружески похлопал ее по руке. — Я читал, что твой последний концерт произвел сенсацию. — Он снова взял ее за руку и стал играть с золотым браслетом на ее запястье.
— О! Я была даже более великолепна, чем написали газетчики.
— Хотел бы я видеть тебя. Я так давно не слышал, как ты поешь.
— Ты слышал меня два дня назад, в студии, — напомнила она, высвободив руку и потянувшись за своим бокалом с вином. Тогда он взял другую ее руку. — Брэнд! — сказала она полушутливо.
— Я хорошо слышал тебя через наушники, — продолжил он, — но это не то же самое, когда наблюдаешь, как ты двигаешься во время концерта или поешь для меня.
О, как легко он умел обволакивать ее своими речами!