— Возможно… Я не знаю.
— Прошу вас, мне важна любая мелочь.
Марши набрала в грудь воздуха и заговорила:
— В начале недели в галерею приходила женщина.
Франческа подумала о Роуз.
— Продолжайте.
— Я веду бухгалтерский учет и каждую неделю просматриваю счета. Даниэль сказал, женщина хочет приобрести полотно, но я ему не поверила.
— По какой причине? Можете описать женщину?
— Я слышала, как они спорили, и дама очень злилась. Я только на минутку вышла из кабинета, заметила лишь, что она брюнетка. Это все, мисс Кэхил. Когда они меня увидели, сразу замолчали — словно что-то скрывали. Я вернулась к столу и занялась бумагами, а женщина вскоре ушла.
Роуз брюнетка, Роуз вспыльчива, и Роуз знала о существовании портрета. Она пришла в галерею договориться об аренде? Получается, что портрет украла она? Франческе казалось, голова сейчас лопнет от переполнявших ее мыслей.
— Вы смогли бы узнать женщину?
— Полагаю, что да, — ответила Марши Мур.
У здания Центрального вокзала царил хаос. Дюжины пассажиров выходили из частных экипажей, кебов и редких автомобилей, останавливающихся перед входом на Лексингтон-авеню. Тротуары и прилегающее свободное пространство были завалены багажом, вокруг сновали носильщики, помогая уезжающим отыскать нужный путь, с которого отправлялся поезд, и перенести тюки и чемоданы. Эван сунул извозчику доллар и вышел, отпустив кеб.
Когда полиция прибыла к особняку Чаннингов, чтобы задержать Бартоллу, той не оказалось дома.
Выслушав признание похитителя, Эван оставил Мэгги и детей в квартире, снабдив их молоком и печеньем, а сам бросился к выходу. Мэгги выбежала следом.
— Предоставь полиции разобраться с Бартоллой! — выкрикнула она, прекрасно осознавая, о чем он думает. Эван грустно усмехнулся, поцеловал ее и просил не волноваться.
К дому Чаннингов он подъехал раньше полицейских, и дворецкий сообщил ему, что он немного разминулся с графиней. Она уезжает в Кингстон, штат Нью-Йорк, в 3:15.
Сейчас было 2:50. В толпе он разглядел нескольких полицейских, направлявшихся к платформе, и тихо выругался. Если он понял правильно, с ними были и офицеры в штатском. Их послал Брэг?
Никогда в жизни Эван не испытывал столь сильной, слепящей ярости, хотя старался сдерживаться, напоминая, что Бартолла носит его ребенка. Носит ли?
Эван вошел в просторное фойе здания вокзала и поднял глаза на огромное табло. «Сиракьюс: путь 10А; отправление — 3:15. По расписанию».
Эван бросился бежать, расталкивая мужчин и женщин, спешащих к своим вагонам. Краем глаза он заметил рядом полицейских в синей форме, определенно у них одна цель. Он прибавил ходу, стараясь их обогнать.