— А мэтр Амвросий? — спросили.
— Отсыпается.
— За лекаря и я могу, — предложил седой друид, — да не смущайтесь, я ничем не страшнее обычной клановой ведьмы…
Старший из друидов остался наблюдать за поединком — второго не понадобилось. Варрел довольно быстро признал поражение, не ожидая, пока сильный да опытный противник не расквасит ему чего-нибудь в кровь. Втравливать клан в новые распри ему не хотелось, да и честь ушла — победить всех посетителей "Головы Грифона" по очереди он не надеялся. Потому — получил пару-другую тумаков, сам нанёс неплохой удар, да запросил пощады. Драка на пиру — не дуэль, отрезанная голова в финале не требуется. Победитель место "царя горы" занимать не стал, вместо того пощупал кошель и предложил по кружке "угольного пива" каждому зрителю. И даже Варрелу, у которого таки появился в списке небольшой подвиг. "Воин, которому предлагали долю героя четверти Камбрии." Вес поднял — не удержал. Бывает. Но перспектива, выходит, есть.
Двое же свободных друидов сочли за благо договориться с Кейром о комнате. Предложение Иниров забыли. Темноволосый ещё заметил, что Кэдманам с такими врагами и друзей не нужно.
— Нужно, — уверенно возразил Кейр, — из-за того, мы дружим со всеми сильными кланами, врагами получились кто похуже.
— То, что осталось, а?
— Вот именно.
Теперь его речь звучала — почти намёком. С учётом предыдущей сцены оставалось заключить — намёк и есть. И потому, не дожидаясь первого среди равных, двое друидов начали тихонько обсуждать — что же такое можно предложить хозяину заезжего дома, чтоб он допустил их посмотреть на болящую богиню. А то и побеседовать с нею…
Лечение, между прочим, оказалось первейшим вариантом. Исцелить Немайн — если это действительно Немайн, а всё шло к тому, друиды не могли. А вот облегчить страдания — вполне. Что дело серьёзно — было понятно. Но — успех-то гарантирован. Если там богиня. А если нет, и отравленная просто зажилась маленько? Бывают и медленные яды. А ведь, случись что, виноватыми окажутся друиды, и ни один служитель старых богов более не ступит на землю Диведа. А, скорей всего, всей Камбрии.
Потому первым вспомнили самый надёжный и самый одиозный метод — жертву. И с ужасом поняли, что приходится оценивать не способ проведения запрещённого на христианских землях обряда — но его действенность. Смысл жертвы — замена. Подставить судьбе вместо одного человека другого. Если сила, которую умиротворяют, не дюже разумна или подслеповата, появляется шанс подсунуть ей что-то не совсем равноценное. Петуха за свинью. Корову за человека. Раба — за свободного. Воина — за короля…