— Значит, я варварка, а ты достойная? А если обидят, защитить себя сумеешь? Или прятаться станешь — за отца, за брата, за мужа? Если брякнешь честное, но злое слово — защитишь право говорить, как думаешь?
Вспомнилось: заполнивший площадь сброд кричит матери, коронованной августе: «Ты не царица! Ты лишь мать императоров…» Мать тогда не смогла сделать ничего! Повернулась, ушла. А, правда, хорошо бы: вытащить крикуна из–за спин трусливой толпы, поставить в круг, нацелить смерть в глаза… Хороший обычай у варваров. Нет! У римлян. Рим никогда не стеснялся перенимать полезные обычаи соседей. Значит…
— Я не вещь. Придет время… — легенду тоже следует соблюдать! — Возьму в руки кривой клинок.
Даст Господь, доведется взглянуть в лицо племяннику–одногодку. Припомнить все… И вырванный язык матери, и истекших кровью братьев. Он меч не кровавил, приказы отдавал. Наверняка только пыжится хорошо, а дерется плохо.
От предвкушения мести лицо стало мечтательным… Настолько, что камбрийка сменила гнев на милость.
— Так ты еще ребенок! Ну, если так, ждать тебе недолго. Вон какая вытянулась! Кривой клинок, наверное, хорошо. У хранительницы тоже… — камбрийка аж глаза закатила, а слова для сабли в своей латыни не нашла. Вставила непонятное: «шашка». — Жаль, Лорн дорого просит за такое чудо: мне и за жизнь не скопить. Мастера попроще делают только прямые! Да и научиться владеть таким не у кого…
Пригорюнилась. И сразу — вспыхнула:
— Слушай, попроси отца! Пусть разрешит с нами клинками поиграть, с городской — ну их, сложные слова — стражей. Честью поклянемся — не обидим и защитим, как сестру… Ты научишься с прямым мечом скакать, нам покажешь, как изогнутым рубиться. А? Ну, соглашайся!
Анастасия сама не поняла, как согласилась. Потом вернулся Баян — довольный. Сказал, что все дела уладил, можно спускаться на берег: в городе найдется удобное жилище.
— Порядки тут странные, — сказал, — но мне нравится. Я заплатил и мне дали вот что…
На свет показалась стопка деревянных кружков. На каждом — рисунок. Корабль и монета.
— У кого есть это, имеет право на кров и стол в любом заведении, на вывеске которого такой же рисунок. Таких немало, и есть довольно приличные… Устроимся, разузнаем, как увидеть правительницу. Объявляться не будем. Сначала издали посмотрим…
— Почему? — спросила Анастасия.
— А если это самозванка?
— Кем нужно быть самозванке, чтобы построить это?
Рука обвела порт, и стены с башнями, на которых перестали крутиться крылья, и все крыши Города — зеленого камня и выцветшего тростника.