Случайно на томской улице столкнулся с бывшим поручиком контрразведки Никоновым, который тринадцатого сентября девятнадцатого года встречал пароход «Иван Корнилов», которым Соткин доставил в Томск из Тобольска первую часть золота и церковные ценности. Никонов, конечно, не забыл о золоте, которое выгружалось на берег Томи рядом с речным дебаркадером. Жадно вцепились друг в друга при общении. Но если интерес к собеседнику после завязавшегося разговора со стороны Никонова только возрастал, то Соткин, напротив, быстро терял даже признаки интереса. Никонов оказался «старателем», занятым частными поисками следов золотого запаса. Тогда как Александр Александрович ждал полномочного представителя белого движения. Между тем Никонов оказался человеком, достаточно информированным о перипетиях с золотом. О чём свидетельствовали его вопросы:
– А штабс-капитан Киселёв в Томске не объявлялся? – спросил он Соткина.
– Нет. С декабря девятнадцатого не видел и не встречал. Я так понял, ты из-за кордона вернулся? Так что это я о Киселёве тебя спрашивать должен.
По молчанию Никонова Соткин понял, что не ошибается насчет недавнего пребывания Никонова за границей. Как понял и то, что штабс-капитан Киселёв, перевозивший одну из частей золота, в основном драгоценный лом, состоявший из орденов сибирского правительства, как в воду канул. Теперь осталось только выяснить, где именно за границей находился сам Никонов после разгрома и отступления белых сибирских армий. А ведь еще, кроме Никонова, где-то коптили свет такие «старатели» и охотники за золотом, как поручик Богданов и штабс-капитан Дранкович. Того и гляди, могут тоже объявиться в Томске.
– Что генерал Пепеляев? Возвращаться обратно не собирается? – спросил он бывшего поручика.
– Отправился из Владивостока в Якутию. Там началось восстание против большевиков.
– А ты, значит, за золотишком отправился?
– А почему бы и нет? – в свой черёд спросил поручик.
– Тогда разворачивайся и дуй обратно в Харбин, – больше не сомневаясь, откуда тот прибыл, объявил Александр Александрович Никонову.
– Почему?
– Золота в Томске нет.
– Как нет? – удивился Никонов.
– Есть на севере, в районе Сургута. Там Киселёв оставил, что не смог довезти до Томска из Тобольска, когда реки сковало льдом. Я тебе больше скажу, у меня и карта есть с обозначением места. Но я тебе не советую туда отправляться.
– Почему же?
По нездоровому блеску в глазах Никонова Соткин понял, что, как любой человек, подверженный золотой лихорадке, поручик психически не совсем нормален, когда речь заходит о золоте. «Сейчас ему можно говорить и внушать всё что угодно и он всё примет на веру. Всё, кроме одного – этого золота он никогда не увидит», – в одну секунду он точно поставил диагноз, заодно и вынес смертный приговор поручику.