Белёк кивнул, не забыв ослепить сталкера головным фонариком в глаза, затем осторожно стал подниматься по ступенькам на первый этаж, переступая через грязь и нанесенный ветром мусор.
– Вверх, на третий, – подсказал Аспирин, стараясь идти чуть боком, держа на прицеле проемы с выбитыми или просто открытыми дверями, которые вели в квартиры хрущевки.
Тишина давила на уши.
Белошапочка вглядывался в каждую ступеньку, словно лестничный пролет мог в любой момент обвалиться, только потом, пробуя на прочность, осторожно ставил ногу. Осторожность осторожностью, прикинул Аспирин, но продвигался напарник зело медленно, и это было хреново.
– Белёк, здесь нет ни растяжек, ни говна. Не тормози, топай живее, – буркнул он.
– А если лестница опфалится? – спросил Белошапочка.
– А ты чё, пуп земли? – усмехнулся Аспирин. – До этого не обвалилась, значит, и тебя, полудохлика, сдюжит, – добавил сталкер. – Кам он, гоу-гоу!
Белёк послушно мотнул головой и шагнул вперед. Когда пацаны поднялись чуть выше, с кровли вниз мелькнул лучик света, обозначая потрескавшиеся серые, грязные стены. Краска облезла, штукатурка висела на бетонной стене ошметками и кусками, подло ожидая своего часа, чтобы свалиться кому-нибудь на голову и укокошить без всяких растяжек и автоматных очередей.
Первые два лестничных пролета прошли без звука, тараня стволами пустой воздух и тишину. Однако между вторым и третьим этажами приключенцев ожидал сюрприз. Баллончиком краски на стене были четко выведены надписи. Где-то старые и затертые, где-то новые и более свежие, но вполне читабельные. Советский Владивосток являлся ближайшим городом к местной границе Зоны, так что слова были родные, знакомые. Текст читался красноречивый. По-русски:
«1983.03.03. 16:42. Убито три мутанта-кинетика. Макарыч, Дрын и Фадей», – гласила самая тусклая надпись.
«Макарыч, Дрын и Фадей – вкусные люди. Агаш», – было выведено коряво снизу под первой подписью.
«1983.05.04. 17:34. Проведена зачистка здания, убито шесть кинетиков. Пятый разъезд», – было написано выше.
И тут же под надписью четко нацарапано:
«1983.06.07. 10:22. Хрена с два, перезачищали! Вкусный пятый разъезд. Агаш»
«1983.07.09. 12:25. Нашли обглоданные тела. Зачистили здание. Кинетикам смерть! Сафрон и Ко, Уссурайск».
«Вкусные люди, сука. Сафрон особенно. Агаш и Ко. Разлом», – виднелась последняя надпись.
Белошапочка, прочитав надписи, жалобно посмотрел на сталкера. Смысл надписи действительно был жуткий, Аспирину самому было страшно. Чего тогда ждать от подростка, да еще специфической ориентации? Сталкер освободил руку и потянулся к гранате, отцепляя ее от петли на поясном ремне. Держать РГшку в ладони при таком раскладе было спокойнее. С подобными мутантами, конечно, Аспирин встречался неоднократно, но его спину при этом прикрывали опытные бойцы, не чета Белошапке. Один по заброшенным зданиям Аспирин, пожалуй, ни разу в жизни не шлялся. А если и попадал в такое дерьмо, то при полном здравии, а не как сейчас, поломатый. На Белька в натуре надежды не было – нож в его руке заметно дрожал, фонарь на лбу дергался. Жопа, в общем, других слов не подобрать.