Вошли два матроса с ведрами дымящейся воды, одно из которых они вылили в таз. Они старательно отводили глаза, что заставило ее задуматься: уж не приказал ли Уилл им не смотреть на нее?
Уилл передал ей одежду для Джейка, а затем протянул пару брюк и чистую белую полотняную рубашку размером на невысокого взрослого.
— На мой взгляд, эти вещи вам подойдут. В них на корабле вам будет... удобнее, чем в платье.
Мег с благодарностью взяла вещи.
— Это то, что надо, благодарю вас. А если у вас есть иголка и нитки, я смогу починить платье.
Он явно испытал облегчение.
— Да, конечно. Я распоряжусь, чтобы вам немедленно их принесли.
Матросы поспешно покинули каюту, даже не взглянув в их сторону, а Джейк подошел к тазу и запустил пальцы в воду.
— Я вас покину теперь, чтобы вы привели себя в порядок, — сказал Уилл. — А потом вам доставят еду. Надо же, наверное, и поесть.
— Да, еще раз спасибо. — Вместо тумана в голове и тошноты Мег теперь чувствовала, что умирает с голоду. Последние несколько дней она ела очень мало. У них не было времени стащить много еды с «Неукротимого» перед побегом, и она почти все отдавала Джейку.
— А потом мы поговорим, — добавил Уилл, понизив голос.
Он намерен задавать ей вопросы, требовать подробностей, почему они с Джейком оказались одни в маленькой шлюпке посреди моря. И после того как он спас ее и обеспечил им безопасность, он, безусловно, заслуживал объяснений.
Вопрос состоял в том, сможет ли она заставить себя выложить Уиллу всю ту ложь, которую она собиралась преподнести?
Уилл раздраженно уставился в пространство, простирающееся за кормой «Свободы», едва замечая солнце, скользнувшее за полосу облаков и тумана, окутывающую горизонт. Ему стоило большого труда оставаться на месте, когда все его существо рвалось вернуться в свою каюту и потребовать ответов на вопросы, которые его волновали.
Мег намеревалась отправиться в Ирландию. Почему?
Тут крылась масса такого, чего Уилл не понимал. Почему она не искала встречи со своей семьей, с сестрами? И почему выбрала именно Ирландию из всех мест на земле? Он знал, что ее отец был ирландцем, но родня ее матери — обширная ветвь ее семьи с большими связями — находилась в Англии. Как и ее сестры.
Когда он познакомился с ней, Мег обожала своих четырех сестер. Теперь она даже не заговорила о них, а когда он завел о них разговор, стала рассеянной и отстраненной.
Мег сильно изменилась. Стала другой. Более замкнутой, более осторожной, чем прежде. Она повзрослела. Утратила наивность, отличавшую ее так много лет назад. Как, впрочем, и он сам.