— Дело в том, что умер один человек. — Я перешел к решительным действиям и зашел с тыла, когда мы оказались на просторах Верхней улицы, в том месте, где нашли себе пристанище два столь разных рода человеческой деятельности — торговля картофелем Асмервика и Западное отделение Союза писателей.
Элисе Блом не удостоила меня ответом и продолжала уверенно шагать в направлении церкви святого Николая.
— Погиб полицейский. Ялмар Нюмарк. Тот, что расследовал обстоятельства пожара…
Она резко затормозила и тряхнула головой. Ее все еще красивое лицо обрамляли теперь искусственные кудряшки. Пора гладко зачесанных волос прошла для нее навсегда.
— Послушай, как-тебя-там-называть…
— Веум.
— И что-бы-ты-там-не-представлял…
— Страховую компанию Немезида, мои акции вложены в вечность.
— Что-о? — Она потеряла пить и забыла роль.
На помощь подоспел суфлер:
— Но я защищаю также интересы Ялмара Нюмарка. Я мечтаю послать ему на тот свет прощальный привет от всех нас, кто еще обретает на этой грешной земле.
Она посмотрела на меня, как на прыщ, вскочивший у нее на языке, и голос ее прозвучал глухо, как из погреба.
— Объясняю тебе в последний раз. Вы мне все ужасно надоели — все вы, кто ходит за мной по пятам и копается в гнилье и все вынюхивает что-то о событиях столетней давности. С тех пор, как этот тип, Нюмарк, или как там ты его называешь, приходил ко мне полгода назад, ровным счетом ничего не изменилось. И прибавить мне нечего. Ясно тебе это?
Я поспешил продемонстрировать ей свою понятливость:
— Значит, Ялмар Нюмарк встречался с вами полгода назад? О чем вы говорили?
Она даже взглядом меня не удостоила и затопала дальше по узким старым тротуарам Верхней улицы. Мы прошли мимо парикмахерской, где отец и сын Вики состригали мои вихры в те редкие моменты, когда я располагал для этого лишними кронами. На колокольне Центральной церкви пробило шесть чуть слышных ударов. Настало то затишье, которое бывает лишь, когда рабочий день уже кончился, а вечер еще не начался, когда город словно переводит дыхание, а улицы вдруг сразу пустеют.
Элисе Блом свернула в переулок, я молча последовал за ней, как верный и хорошо выдрессированный супруг. Она делала вид, что не замечает меня.
У перекрестка она остановилась — красный свет. Я встал рядом.
— Если смерть Ялмара Нюмарка имела какое-то отношение к пожару на «Павлине», не могли бы вы великодушно ответить на несколько моих вопросов?
Глядя в одну точку прямо перед собой, она прошипела уголком рта:
— Не вижу связи между смертью старого мухомора и пожаром, случившимся тридцать лет назад.